Томас встретил его слова холодным взглядом:

– Не так сильно, как я его. Имя, Каминский, в обмен на разрешение повидаться с родными! Кто это был?

– Я не дурак. Нет у тебя власти распоряжаться такими вещами. Не знаю, как ты сюда прорвался, но ты ничего не можешь мне предложить. Ты – ноль без палочки. Что ты за полицейский и что ты за мужик, если не можешь защитить даже собственную семью?

– Назови мне одно имя, Каминский.

– Баба ты. Баба и слабак.

– Имя!

– Да иди ты на хрен!

Сделав шаг назад, Томас схватил дубинку. В тот же миг на него бросился Каминский, выставив голову, как разъяренный бык. Томас опустил дубинку ему на плечо. Каминский промахнулся и растянулся на полу. Томас продолжал колотить Каминского дубинкой, пока не выбился из сил. Он остановился, переводя дыхание:

– Имя!

Каминский поднял на него взгляд и плюнул:

– У тебя удар как у девчонки.

Томас снова замахнулся, метя ему в затылок. Все бесполезно, что бы он ни делал! Каминский никогда ничего не скажет. Он молчит, а другой надежды что-то узнать нет. Томасу страстно захотелось положить этому конец прямо сейчас, чтобы уж больше не мучиться. Каминский не убивал Еву, но пусть он поплатится за все остальные преступления. За долю секунды до того, как дубинка опустилась на голову Каминского, Томас почувствовал, как кто-то схватил его за плечо.

– Твои десять минут истекли, – сказал рыжебородый надзиратель, отбирая у Томаса длинную дубинку.

Томас посмотрел на лежавшего на полу Каминского:

– Ты, Каминский, тут сгниешь.

– Я гораздо свободнее, чем ты. Тебе никогда не видать моей свободы, – засмеялся ему в лицо Каминский, сплевывая кровью. Подошедший полицейский помог ему подняться. – Ты, наверное, худший полицейский из всех, какие когда-либо водились на свете, – крикнул Каминский вслед Томасу. – Надо же быть таким слепым, чтобы самому не разобраться в этом деле!

Рыжебородый надзиратель подтолкнул Томаса к выходу.

– Ни черта ты не знаешь, – бросил Томас через плечо. – Ни черта!

– Ворон! – окликнул его Каминский.

Томас от неожиданности обернулся с порога. Оказывается, Каминскому известно его имя! Не важно, узнал он его от кого-то или из газет, но с памятью у него определенно все в полном порядке.