Несмотря на пробитые руки и обожжённую грудь, Озирский сохранил простейшие навыки, которые позволили ему через секунду встать обеими ногами на крепкие ветви и отыскать подошвой следующие, пониже. Окно покинутого туалета светилось рядом, но уже казалось чужим. Через несколько минут Андрей спрыгнул на траву и от радости чуть не вскрикнул, но в последний момент прикусил язык.

Конечно, у него болела голова, да и ладони страшно ломило – такого ещё никогда с ним не бывало. Грачёв опять нетерпеливо мигнул фарами, напоминая, что у них совсем нет времени. В окнах замаячили силуэты больных, которые всё-таки наблюдали побег Озирского, а потому могли всё испортить в последний момент. Андрей прыгнул в тень, прямо по газонам и клумбам бросился к воротам, куда как раз въезжала машина «скорой помощи». Потом он подошёл к «Жигулям» и открыл дверцу.

– Порядок? – Всеволод даже не выключал мотор. – Операция уже началась, мне Горбовский передал. Он, разумеется, о твоём побеге ничего не знает. А то бы шею мне намылил…

– И пусть не знает. Зачем ему? – Озирский сел рядом с Грачёвым, вытирая пот рукавом его же куртки. – А Влад там?

– Нет, ему генерал запретил. Представляешь, какая честь? Да и то верно – есть же Мильяненков. Зачем Вершинину пахать, пока не восстановился? – Грачёв уже тронул «пятёрку» с места. – Вот Славка там, я точно знаю.

– А Брагин? – спросил Озирский. – Он же очень хотел поучаствовать.

– Разумеется, Брагин на болотах. А мы сейчас едем на аэродром. Вертолётчики нас захватят – я договорился.

– Ты гений! – Озирский просиял от счастья. – То, что надо! Как на воле-то хорошо, Господи! Я в этой больнице чуть концы не отдал…

– А сейчас-то тебе не худо? – забеспокоился Грачёв. – Всё-таки рано ты сбежал, чует моё сердце.

– Да лучше и не бывает! – искренне признался Андрей. – Когда исполняются твои заветные желания, отступают даже тяжкие болезни.

– Перестань паясничать!

Всеволод явно нервничал. Почему-то ему казалось, что под Выборгом далеко не всё в порядке. Хотя никаких сообщений об этом пока не поступало.

– Руки у меня дрожат так, словно я кур воровал. Ещё вопрос, как на всё это посмотрит начальство. Ещё разжалуют из майоров, а я и звёзду обмыть не успел.

– Не надо, Севыч, петь Лазаря! – весело сказал Андрей. – Обмоем твою звезду. Своей-то мне, похоже, не дождаться.

– Дождёшься, я лично с Петренко поговорю. Тебе не только очередное звание, но и Звезду Героя дать нужно. Весь отдел так считает, между прочим.

– Важно, чтобы начальство так считало, – кисло улыбнулся Андрей. – Никто мне Героя не даст. Я же не бросался под танки у «Белого Дома»…