– Упаковали вашу аппаратуру?

– Да, спасибо.

Кивнув, с улыбкой глядя на него, она откинулась к спинке кресла.

– Слава богу, хоть куда-то этот ковер пристроили, а то мама все переживала: и отдать некому, и выбросить жалко.

Держа стопку в руке, Наташа быстро бросила взгляд на нее.

– Елена Георгиевна сейчас в командировке?

– Да, в Могилеве.

Покивав, словно услышав то, что и ждала услышать, она быстро повернулась к нему:

– Я сколько себя помню, Елена Георгиевна все в командировки ездит, у Ольги мама героическая женщина, я ее больше всех на свете уважаю.

Качая головой, она повернулась к девушке снова:

– Не понимаю, как ты ее до сих пор отпускаешь.

Не глядя на нее, с какой-то странной улыбкой опуская глаза, девушка покачала головой:

– Это уже не обсуждается. Уже все сказано, и все бесполезно.

Секунду задержавшись взглядом на своих ногтях, она неожиданно взглянула на него:

– Вы с нами будете пить?

Мгновенье глядя на нее, сидевшую, склонившись набок в кресле, видя какое-то изменение в ней, видя, что глаза ее, раньше потухшие, теперь поблескивали каким-то загадочным, затаенным светом, чувствуя какое-то странное взаимопонимание с этой девушкой, он взял в руку стопку:

– Давайте за вашу маму выпьем.

Чокнувшись с ним, она спокойно-признательно опустила глаза:

– Спасибо.

Машинально выпив, поставив стопку на стол, чувствуя какой-то непонятный интерес к ней, он открыто подался к ней: