На верхнем, седьмом этаже он дотащил боеголовку до дверей квартиры, Наташа нажала звонок. Спустя минуту дверь открылась, в проеме показалась высокая девушка в халате с распущенными черными волосами, как будто не удивившись, бросив быстрый, все замечающий взгляд, она посторонилась, пропуская их в коридор, под вешалкой Наташа опустила сумку; с трудом продвинувшись вслед за ней, он прислонил к стене боеголовку. С тем же выражением какой-то всепонимающей апатии глядя на них, дождавшись, пока они разместили свои вещи, девушка, указывая им путь, прошла в комнату, проходя, она мельком оглянулась на Наташу:

– Я тебе на работу звонила, мне сказали, что ты в отгуле.

Идя следом, Наташа быстро обернулась в сторону коридора:

– Мы тут зашли купили кое-что.

– Это вы правильно, а то ничего нет.

Сев в кресло, бросив ногу на ногу и запахнув халат, она взяла в руки пилочку для ногтей.

– Я сегодня собиралась выйти, но так и не вышла. Коты уже хвостами вертят, на меня шипят, сухой «Вискас» есть отказываются.

– У нас буженина есть запеченная, они буженину будут?

Рассеянно подтачивая пилочкой ногти, она пожала плечами.

– Будут, наверно.

Словно приходя в себя в знакомой обстановке, Наташа с быстрой улыбкой повернулась к ней:

– Может, им водки налить, у нас водка есть.

– Не надо. Прошлый раз Тимоха горлышко от бутылки коньяка облизал, весь вечер по квартире скакал как бешеный, Матвея пытался изнасиловать.

– Изнасиловал?

– Мокрым полотенцем в чувство привела, оттащила. Мне в доме котов-извращенцев не надо, мне их и так в жизни хватает.

На секунду оторвав взгляд от ногтей, она слегка иронически взглянула на Наташу:

– Может, ты мне все-таки представишь своего мужчину?

На миг потупив глаза, словно чувствуя что-то смешное или пикантное в ситуации, Наташа быстро скользнула взглядом от нее к нему:

– Сергей, Оля.

Светски-небрежно, словно врожденной воспитанностью пробиваясь сквозь вялость, девушка повернулась к нему: