– Ты прямо так банкиров опускаешь, я, между прочим, кое с кем из них знакома была, они там у себя по-взрослому дела делают.

– В советские времена дефицитом были товары, так что лучше всех жили работники торговли, потом времена переменились, единственным дефицитом стали деньги, так что лучше всех стали жить банкиры и финансисты. Но близость к дефициту развращает, поэтому как те не умели торговать, так эти не умеют инвестировать. Их дети и потомки, конечно, с удивлением откроют для себя, что, кроме перегона денег на офшорные счета, есть и другие виды банковской деятельности, но это уже не имеет отношения к делу. В любом случае эпоха установилась всерьез и надолго, и ее не назовешь особо благоприятной по отношению к тем, кто чувствует свое призвание в том, чтобы участвовать в строительстве империй, а не мародерствовать на их развалинах.

– По-моему, ты не так уж неудачно мародерствуешь.

– С точки зрения настоящих мародеров, я неудачник и голодранец. Разумеется, и это поправимо – не в том смысле, что я начну по-настоящему мародерствовать, а в том смысле, что мародеры начнут модифицироваться, они начнут проникаться общественными мыслями, они начнут сращиваться с государством, собственно, они уже и есть государство, все это будет длительная и кропотливая работа, на это уйдут десятилетия, но все это уже неинтересно. Во всяком случае, вряд ли я в этом буду принимать участие. У меня в последние годы наметились серьезные расхождения с федеральной властью. Она хочет строить капитализм, а я – нет. Мне скучно строить капитализм. И на этой оптимистической ноте, наверно, надо сделать перерыв, потому что перекурить уже настоятельно необходимо.

– Только, ради бога, не здесь, где-нибудь в коридоре, а еще лучше где-нибудь там, подальше. – Девушка повернулась к Наташе: – Надеюсь, кто-нибудь проявит сочувствие и пока что на это время составит мне компанию.

Спрятав глаза, Наташа улыбнулась:

– Попробую.

Вслед за Николаем Сергей вышел из кухни, пройдя коридором, зайдя в свежеотремонтированную комнату без мебели, они придвинули к окну два табурета. Машинально набрав номер, который набирал утром на вокзале, услышав в ответ механический голос, набрав второй и третий с тем же результатом, Сергей слепо сунул телефон в карман. Искоса наблюдая за ним, Николай чиркнул спичкой.

– Все пытаешься вручить свой артефакт трепещущим от радости представителям руководства?

– Руководство временно недоступно.

– Ну, руководство в России никогда не отличалось доступностью, так что вряд ли тут есть повод удивляться чему-то.