– Потому что всему свое место, – это прозвучало как аксиома и значило больше, чем могло показаться. – Слышала новость?

– Какую?

– Казачков Иван Дмитриевич явился в полицию с повинной.

– С повинной? – Дайнека притворилась ничего не понимающей. – А в чем его вина?

– Думаю, это он убил тех охранников и украл деньги. Понять не могу, зачем задушил старуху…

– Какую старуху?

– Маргариту Марцевич. Поначалу я и вправду поверил, что это сделал ее муж.

– Рита не старуха, – возразила Дайнека. – Ей не было сорока.

– И уже никогда не будет. Считай, умерла молодой!

Под воздействием алкоголя Валентин сделался похожим на обыкновенного деревенского парня. Дайнека не совсем понимала, что происходит. Однако, взглянув на штоф с водкой, обнаружила – тот почти пуст. Валентин торопился набраться.

Дайнека поежилась и, отвернувшись, уставилась на огонь.

– И все же… – Валентин сделал паузу. – Три дня в вагоне – это не для слабонервных. Да еще с приключениями. Стоишь, бывало, на посту в коридоре, только и ждешь, пока обратно в купе, на свою полку. А там еще хуже, – он неожиданно рассмеялся. – Хотя один раз мне было по-настоящему весело.

«Почему три? Он ехал только два дня», – отметила про себя Дайнека.

– У одного мужика на перроне чемодан развалился. И оттуда вывалилась… что бы ты думала?

– Картошка… – прошептала Дайнека.

– Картошка! – Валентин снова захохотал. – Каким нужно быть дураком, чтобы возить картошку в чемодане! Видела бы ты, как он ее потом подбирал!

– Я видела, – обреченно сказала Дайнека.

– Когда?

– Это было на станции, не доезжая Новосибирска.