Они ушли к лестнице, а потом спустились на площадку между первым и вторым этажом.

– Возмутительно! – Песня негодовала.

– Нас это не касается, – сказал Водорезов. – Я бы с удовольствием пошел досыпать.

– Вы свидетель, вам уходить нельзя.

Они стояли вдвоем еще минут двадцать, пока Галуздин и Дайнека не вернулись обратно. По сердитому лицу следователя было заметно: после этого разговора его настроение не улучшилось, а только ухудшилось.

– Где она? – резко спросил он.

– В библиотеке, – Песня кивнула на дверь.

– Здесь заперто?

– Заходите, – Дайнека распахнула перед ним дверь.

Вслед за Галуздиным все вошли внутрь.

Охранник, увидев их, поднялся на ноги. Темьянова по-прежнему сидела на стуле. Теперь ее руки были свободны – пощадив старуху, Водорезов давно размотал скотч.

– Как вы себя чувствуете? – поинтересовался Галуздин.

Темьянова ответила:

– Плохо.

Тогда заговорил Водорезов:

– Что с вами?

– Боли в спине, и я хочу спать.

Следователь обратился к врачу:

– Платон Борисович, сделайте укол или что-то еще, чтобы поддержать ее силы. Мне нужно еще часа полтора.

Водорезов вышел из комнаты и скоро вернулся с наполненным шприцем.