-Ты прав, Андрей, – сказал Христо. - Без Марины мы не должны ничего обсуждать с тобой. Букашка, позови всех.

Букашка подошла к темному пролому в стене. Я догадался, что раньше это была шахта лифта, курсирующего от первого Кремля ко второму, подземному. Что скажешь, вымысла бывшим не занимать…

-Все к учителю. Учитель зовет!

Глухое эхо потащило слова сквозь землю наверх.

-Букашка, - поморщился Христо. – Я же просил…

Марина села напротив меня. Улыбнулась. На ней - серый комбинезон, на лоб надвинута белая шапочка, из - под которой торчат пряди рыжих волос. Зеленые глаза светятся теплом. Тихая радость стала расти в моем сердце, но снаружи это никак не проявилось, во всяком случае, я так полагал. Сцепив пальцы, я исподлобья смотрел на Марину.

-Все в сборе, - удовлетворенно сказал Христо. – Познакомься, Андрей. Это Снегирь.

Над столом приподнялся широкоплечий краснолицый детина с окладистой бородой.

-Кисть потерял по пьяной лавочке.

-Спасибо за пояснение, Христо, - пробасил Снегирь и салютовал мне обрубком правой руки.

-Вовочка.

Мне улыбнулся щербатым ртом старичок с подвижными глазами. Морщинистое личико его обрамляли седые, похожие на паутину, волоски, каким-то чудом держащиеся на висках. Макушка Вовочки была блестящая и ровная, как яйцо, окунутое в масло, и в ней отражалось пламя костра.

-С Киркоровым и Букашкой ты уже знаком. Ну и с Мариной, конечно.

-Кто вы такие? – спросил я, обращаясь к Христо.

-В первую очередь, мы просто люди, - ответил тот, задумчиво глядя на огонь. – Во вторую, - мы возрожденцы.

-Возрожденцы?

-Да.

-Что это значит?

-Андрей, это трудно, почти невозможно объяснить тому, кто не знает всполохов.