Придавленный грузом дополнительных обязанностей, связанных с пристальным вниманием средств массовой информации к этому расследованию, Уордл смог встретиться со Страйком один на один только через шесть суток после обнаружения трупа Хизер. Ближе к вечеру Страйк отправился в «Фезерс» и убедился, что Уордл сильно вымотан, но вполне готов поговорить о деле с тем, кто одновременно и стоит в стороне, и разбирается, что к чему.

– Всю неделю дикая запара, – вздохнул Уордл, принимая пинту пива, купленную Страйком. – Веришь: я опять закурил. Эйприл просто в бешенстве.

Сделав большой глоток лагера, он рассказал Страйку всю правду о том, как нашли тело Хизер. Журналисты, по наблюдениям Страйка, часто противоречили друг другу даже в существенных деталях; все были единодушны лишь в осуждении полиции, неизвестно чем занимавшейся в течение первых двадцати четырех часов.

– И она сама, и подружки ее были в говно, – начал полицейский, со всей прямотой описывая случившееся. – Четверо втиснулись в такси – ужратые до такой степени, что забыли про Хизер. Проехали всю улицу и только тогда доперли, что ее с ними нет. Таксиста достали: горланили, вели себя как свиньи. Одна его чуть не убила, когда он отказался разворачиваться посреди дороги. Ругались они долго, минут пять наверное, и только потом он согласился вернуться за Хизер. Приезжают они на ту улицу, где вроде бы ее оставили, но сами-то они из Ноттингема – Лондона, считай, вообще не знают. Хизер как сквозь землю провалилась. Они медленно проезжают по улице, зовут ее из машины. Потом одной померещилось, что вдалеке Хизер садится в автобус. Две вылезают из такси – мозгов-то нету – и во всю прыть за автобусом, орут водителю, чтобы остановился, а две другие этим из машины орут, чтоб возвращались, – надо, мол, гнаться за автобусом на такси. Потом та, что ругалась с таксистом, обзывает его тупым чуркой; он их высаживает на фиг из машины и уезжает. Так что, по сути, – устало заключил Уордл, – причиной тому, что мы не нашли ее по горячим следам, стали алкоголь и расизм. Эти курицы талдычили, что Хизер села в автобус, и мы целый день угробили на поиски женщины в похожей одежде. А потом владелец секс-шопа идет выносить мусор – и видит под грудой мешков труп с отрезанными ушами и носом.

– Ага, значит, это правда, – сказал Страйк.

Изуродованное лицо было единственной подробностью, на которой сошлись все газеты.

– Да, это правда, – уныло отозвался Уордл. – «Шеклуэллский Потрошитель». Один к одному.

– А свидетели?

– Ни одна собака ни фига не видела.