– Извини, никогда бы не подумала, что я такая злая.

Извини меня, извини… – Юля едва сдерживалась, чтобы не заплакать. Вид освещенных, искрящихся снегом и огнями улиц, морозный запах свежести, врывающейся в окно, и ярко-синее бездонное небо навевали романтические мысли о возможном счастье… Но все это осталось в прошлом. И теперь и это небо, и эти звезды, и этот снег – все принадлежит тем двоим: Крымову и Щукиной, и нет смысла думать о них… Надо думать об Игоре, надо его любить, надо подарить ему хотя бы немного нежности, но она уже растратила эту нежность в своих снах…

– Вот он, дом номер шестнадцать дробь два. Новый, только что заселенный… – Игорь помог Юле выйти из машины. – Неплохое место, только пустынное… Идеальное для убийства… Ну что, пойдем?

Они вошли в третий подъезд, поднялись на пятый этаж и позвонили.

– Кто там? – послышался высокий женский голос.

– Моя фамилия Шубин, откройте, пожалуйста, мы из милиции…

– А как вы докажете, что из милиции? – спросили, немного помолчав, словно прикидывая, верить или нет.

– Могу показать удостоверение, – Шубин достал свое удостоверение и раскрыл его перед глазком двери. – Думаю, что вы так ничего не увидите… Мы по поводу Дины Кирилловой, вашей бывшей соседки по квартире.

Дверь приоткрылась, и они увидели испуганные глаза. Все остальное пространство занимали крупные разноцветные бигуди-"ежики".

Шубин просунул в темноту удостоверение. Хлопнув ресницами, обладательница бигуди распахнула дверь:

– Вы из частного агентства, а говорите, что из милиции… У меня мороз по коже идет, когда я слышу это слово… Вы не подумайте, я не преступница какая, но все равно неприятно встречаться с представителями власти, вы не находите?

Людмила Фомина была высокой, хорошо сложенной блондинкой с пышным бюстом и длинными ногами. Короткий розовый халатик позволял рассмотреть практически все ее белое и нежное тело, шелковые скользкие полы его то и дело распахивались, открывая белый треугольник трусиков, а огромный вырез давал возможность полюбоваться округлыми грудями, прямо-таки выпиравшими из него.

Она была тщательно накрашена, напудрена, надушена и явно кого-то ждала.

– Извините, я на минутку… Разувайтесь и проходите в гостиную. – Людмила, вильнув задом, скрылась за дверью, судя по всему, спальни, предоставив посетителям самостоятельно перемещаться по сверкающему паркету в сторону ярко освещенной комнаты, застланной (это просматривалось уже из прихожей) толстым розовым ковром и уставленной темной мебелью.

Квартира была похожа на кукольную – все в ней было преимущественно белого и розового цветов за исключением итальянской дорогой мебели из темно-коричневого дерева, обтянутой тоже розовым атласом.