Формально дело убийцы девушек, ради которого мы приехали в Керчь, можно было считать закрытым. Главный подозреваемый, на которого указывало практически всё, погиб при попытке к бегству. Запретный артефакт, являющийся орудием преступлений, покоится где-то на дне Черного моря. Его ищут, конечно, но надежды на удачу мало — там, где затонула яхта, глубина была около полутора километров.

Но в Секции никто не верил в то, что венценосец и Немировский — один и тот же человек. Слишком уж много говорило о том, что его подставили. Конечно, человек он был не безгрешный, и, быть может, погиб за свои делишки вполне справедливо, но для нас это не имело никакого значения. Мы должны были найти настоящего убийцу, изъять артефакт или хотя бы убедиться в том, что он уничтожен. Пока ни одной из этих целей мы не достигли.

Поэтому я отправил Василича пообщаться с домовым, живущим при усадьбе Немировского. После смерти криминального главы города тамошнего перевертыша ждало выселение из дома и, как следствие, развоплощение. В отличие от моего порученца, не все из их рода умеют встроиться в современное общество. Так что кроме служебной задачи, Василич имел еще и личную — спасти родича.

Да и свидетелем Третьяк Жданович мог оказаться очень полезным. Метаморфы, при доме живущие, они же очень многое замечают, будучи при этом совершенно неприметными. Мог хозяин при гостях рисоваться, да и сказать при нем что-то. Или иным каким образом указать нам путь. Как показала ночная встреча — ставка эта и сыграла.

— Подытожим, — я кивком поблагодарил перевертыша и поднялся с кресла. — Шесть месяцев назад, по словам этого Жданыча, наш клиент стал периодически вести себя странно. Порой замолкал посреди разговора, а когда вновь открывал рот, менял решение, объясняя это тем, что передумал. Прогуливаясь по поместью, останавливался и долгое время стоял без движения. Начал больше перепоручать задачи своим заместителям, хотя раньше был помешан на контроле. Ничего не напоминает?

— Венец, — качнул мощной головой орк. — Получается, что он уже полгода под венцом ходит? А заметил это только домовой.

— И этому может быть только одно объяснение, — сказал я. — Под воздействием запретного артефакта оказался не только Горын, но и большая часть его ближнего круга. Только так его странности могли оставаться незамеченными, даже если проявлялись они в среде хорошо его знающих людей. К тому же вспомним, как он бежал на яхте. Не один, а с несколькими верными людьми, которых, в общем-то, не обязательно было с собой брать.

В принципе, выводы я озвучивал довольно очевидные, но и опустить их тоже не выходило. Нужно было, чтобы все понимали, как именно нас использовали. И хорошенько разозлились. Потому что спускать такое с рук нельзя ни в коем случае. И так ходят слухи, что екатеринодарская секция мышей не ловит, не хватало еще, чтобы нас в прямом содействии преступникам обвиняли.