— Почему нет? В романах много говорится о великодушии. — Зулейха отвлеклась и понемногу начала приходить в себя. Слезы на ее щеках высохли.

— Почему же тебе не заступиться за правду, за справедливость?

— За правду бы я заступилась, но вмешиваться в такой скандал? Извините, Калош, но этого я не могу…

— Без шума никого не защитишь. Но разве я прошу тебя поднимать шум? Человек в калошах укоризненно покачал головой и настойчиво стал поучать: Наоборот, надо тихо, ласково, действуя заодно с Шехла-ханум, когда придет Мехман, внушать ему, что он не видит, где правда. Справедливость — вот чего я жажду. Ты не смотри на мои лохмотья, — когда-то я знал лучшие дни. Я вижу, что и твоя мать, и ты тоже носите благородную фамилию. Я знал твою родню. Может быть, мы даже не раз делили с отцом твоим хлеб и соль. Твой муж — еще дитя, он многого не понимает. Даже у верблюда на спине бывает горб, а ему мир представляется гладким и ровным. Увы, это не так. Еще многому ему надо научиться — нашему Мехману. Чего стоил один вид этой бедняжки, его матери. Когда она выходила на улицу люди смеялись. Чему эта несчастная могла научить своего сына? Надо начинать с ним с азбуки житейской. Шехла-ханум сама должна учить его, как надо жить на свете. Ты хорошо сделала, дочь моя, что избавилась от этой мужички. Разве она могла быть вашей наставницей?.. Наставницей прокурора!

Дерзкие речи человека в калошах, которого она привыкла считать чудаковатым, выжившим из ума стариком, ошеломили Зулейху. Она стояла растерянная.

— Вы- настоящий фокусник, — наконец пролепетала оиа, — прячетесь за ширмой и творите чудеса…

— О, я еще сотворю чудо с твоим Мехманом… Золотом засыплет он тебя, кольцами унижет твои пальцы. Рано или поздно это сбудется. Нужно терпеливо ждать.

Вытирая руки о фартук, Явер Муртузова вышла из кухни на балкон.

— Это ты, Калош?

— Я.

Человек в калошах не находил нужным быть красноречивым и угодливым с Явер. После беседы с Зулейхой он чувствовал себе более уверенно. Он сказал жене Муртузова, чтобы она немедленно отправлялась в дом прокурора и настраивала женщин — Зулейху и Шехла-ханум в пользу Мамедхана.

— Смолой прилипни к ним и не отставай, — настойчиво внушал он, смолой… Они будут отказываться, барахтаться, вертеться, как мыши, попавшие хвостом в капкан…

— Как это хвостом в капкан? А разве за ними что-нибудь есть? переспросила Явер, загоревшись любопытством.

Но человек в калошах не собирался посвящать ее в свои замыслы и ответил туманно:

— То есть, я хочу сказать, что их руки лежат под нашим камнем, захотим — раздавим, в крошево превратим. Но это тебя не касается, говори лишь то, что я велел…