— Нет. Не этот.

— Вы могли бы его описать?

— Ну… — дернула плечом. — В целом интересный мужчина. Высокий. Такой сухопарый, крепкий. Стрижется коротко. Глаза карие. Да, карие и так глубоко сидят. Нос с горбинкой. Все вроде. Губы — обычные. Твердые такие губы, мужские. Одевается всегда со вкусом. Модно, но в меру.

Он смотрел в темноту, пытаясь представить этого человека. Ощущение, будто Лариса описывает хорошего знакомого. Где же он его видел… В ресторане? Нет. Но именно такого человека он где-то встречал. И недавно. Молодящегося, средних лет, сухопарого, с карими глазами. Вот только где, вспомнить пока не мог.

— Когда этот человек последний раз был в «Золотом роге»?

— Примерно месяц назад.

— Вместе с Гаевой?

— Пришли они, как всегда, отдельно. Я обратила внимание, потому что… Потому что уже знала эту пару. Я пойду?

Выскользнула из машины, прикрыла дверь. Некоторое время он слышал ее шаги по песку. Кого же напоминает описанный Ларисой человек? Кого же? По ощущению — этот человек был как-то связан с «Петропавловском-Камчатским». Как? Вспомнить пока он не может. С Ларисой надо поговорить еще. Обязательно.

Лихтер[99] «Сургут»

Лихтер[99] «Сургут»

Алексей прислушался. Эту, скрытую от посторонних глаз часть забора, за которой начинался рыбный порт, он знал хорошо. В темноте не слышно ни шагов, ни шума машин, вообще никаких посторонних звуков. Подпрыгнул, подтянулся на руках. Мягко спрыгнул на землю с той стороны. Чуть подальше — семнадцатый причал, там «Сургут». Ключ от каюты в кармане. Неслышной тенью двинулся в темноте вдоль забора.

В последние три дня, поставив принадлежавшие Вере, но отданные по доверенности Шефу «Жигули» № 43–12 в тайный гараж, он передвигался по городу только на общественном транспорте. Особенно осторожным Алексей стал после встречи с Тауровым. Домой, к тетке, не показывался, ночевал здесь, в рыбном порту, в холодной каюте стоящего на приколе лихтера «Сургут». Ключ от каюты ему дал знакомый шкипер. Алексей и сам не смог бы объяснить, почему именно сейчас, когда Шеф как будто пошел на уступки, он проявляет такую осторожность. Впрочем, может быть, именно потому, что слишком хорошо знает Шефа. Что-то подсказывало ему: именно сейчас, именно когда Шеф пошел на уступки, его надо остерегаться. Так или иначе, в местах обычных встреч с Шефом и дома он пока решил не показываться. Из ценностей с собой носил одну золотую десятку и деньги. Оставшиеся золотые десятки были спрятаны в надежном тайнике, под полом, у тетки. Этот тайник, под паркетом, он заранее приг отовил сам и был уверен, что его никто никогда не обнаружит. Штампы и остатки золота, что-то около ста пятидесяти граммов, зарыл в надежном месте. Конечно, было бы неплохо заиметь кило, которое ему обещал Шеф. Но сейчас лучше поостеречься. Для себя на первое время ему хватит тех пяти тысяч, которые оттягивают внутренний карман куртки.