Светлый фон
– Наверное. Но интересно же!

Улыбался Эдип, радостно ему было сидеть у костра, пусть случайный знакомец его был мрачен, но Эдип верил – вскоре эта мрачность исчезнет. Да и разве способен человек долго пребывать в печали? Сердце более к радости склонность имеет. Оттого и смеется Эдип – легко, заразительно. Все в отцовском дворце улыбками на его улыбки отвечали, смехом на смех. Не было тьмы в Эдиповом мире, разве что ночная, недолгая, готовая отступить перед рассветом.

Улыбался Эдип, радостно ему было сидеть у костра, пусть случайный знакомец его был мрачен, но Эдип верил – вскоре эта мрачность исчезнет. Да и разве способен человек долго пребывать в печали? Сердце более к радости склонность имеет. Оттого и смеется Эдип – легко, заразительно. Все в отцовском дворце улыбками на его улыбки отвечали, смехом на смех. Не было тьмы в Эдиповом мире, разве что ночная, недолгая, готовая отступить перед рассветом.

– Как зовут тебя? – спросил он путника.

– Как зовут тебя? – спросил он путника.

– Аполлон.

– Аполлон.

– Я – Эдип. Сын царя Полиба.

– Я – Эдип. Сын царя Полиба.

– Эдип… – Аполлон склонил голову. – Сын царя… да не того царя, которого ты отцом называешь!

– Эдип… – Аполлон склонил голову. – Сын царя… да не того царя, которого ты отцом называешь!

– Что такое говоришь ты?!

– Что такое говоришь ты?!

– Правду. Всегда говорю правду. Проклят я, а за что – не знаю. Сломали, склеили – и вновь отпустили меня правду людям нести. Вот и тебе досталось. Зря ты вышел к моему костру, царевич Эдип!

– Правду. Всегда говорю правду. Проклят я, а за что – не знаю. Сломали, склеили – и вновь отпустили меня правду людям нести. Вот и тебе досталось. Зря ты вышел к моему костру, царевич Эдип!

– Странные речи. Злые слова. Но я прощаю тебя, несчастный человек. Видимо, сердце твое было ранено.

– Странные речи. Злые слова. Но я прощаю тебя, несчастный человек. Видимо, сердце твое было ранено.

– Мертво.

– Мертво.

– Мне жаль.