Светлый фон
И вновь стонал Аполлон, а рабыни затихали, боясь прикосновением причинить ему новые муки. Уж лучше бы умер этот человек, чем так страдать! Но не спешили подарить ему эту милость боги, а царица не позволяла дать ему выпить маковый отвар. Умрет Аполлон – и тогда не останется у Эдипа причины и дальше жить в царском дворце. Как Иокаста перенесет разлуку с ним?

Эдип же, не смея желать большего, ловил минуты пребывания рядом со своей царицей…

Эдип же, не смея желать большего, ловил минуты пребывания рядом со своей царицей…

Свадьбу сыграли.

Свадьбу сыграли.

Фивы славили нового царя – за молодость, силу и красоту. Надо ли им большего? Никому не надо.

Фивы славили нового царя – за молодость, силу и красоту. Надо ли им большего? Никому не надо.

Аполлон очнулся ночью. Он понял, что болел, и долго, потому что ослабел и не в состоянии был даже руку поднять. Он захрипел, и слабая тень качнулась ему навстречу. Та самая? Нет. Другая.

Аполлон очнулся ночью. Он понял, что болел, и долго, потому что ослабел и не в состоянии был даже руку поднять. Он захрипел, и слабая тень качнулась ему навстречу. Та самая? Нет. Другая.

Темноволосая девочка склонилась над ним, вытирая пот со лба, и отшатнулась в ужасе.

Темноволосая девочка склонилась над ним, вытирая пот со лба, и отшатнулась в ужасе.

– Господин! – воскликнула она. – Господин смотрит!

– Господин! – воскликнула она. – Господин смотрит!

– Где… где… я?

– Где… где… я?

Слова давались ему с трудом. Разодранное ложью горло саднило. И вода не принесла ему облегчения.

Слова давались ему с трудом. Разодранное ложью горло саднило. И вода не принесла ему облегчения.

– Во дворце царицы Иокасты, господин. И царя Эдипа, – с гордостью добавила рабыня. Она не поняла, почему это радостное известие – а все в городе рады были за царицу, которая отличалась великой добротой к людям, – заставило Аполлона закричать. Слезы покатились из его полуослепших глаз.

– Во дворце царицы Иокасты, господин. И царя Эдипа, – с гордостью добавила рабыня. Она не поняла, почему это радостное известие – а все в городе рады были за царицу, которая отличалась великой добротой к людям, – заставило Аполлона закричать. Слезы покатились из его полуослепших глаз.

– Уйти… он должен был уйти… прочь…