– Нет, – говорил он раз за разом. – Ты нужен здесь.

Он поручил мне восстановить охрану дворца, сделав ее такой, какой была она до появления теулей, и даже лучше. Он дал мне право выбрать любого воина, сколь бы молод он ни был, и тем самым оказал величайшее доверие.

Но чем больше я делал, тем сильнее становилось понимание, сколь слабы мы стали. Смерть унесла лучших. А оставшиеся были молоды, неопытны и поражены страхом пред теулями. Шептались они, что силен бог белых людей, если уберег их и вывел из Мешико, хоть бы и ценой великой крови.

Я же ничего не мог поделать с этими разговорами. И потому делал единственное, что было в моих силах: отдавал знание, уже не отделяя разрешенного от скрытого. Братья мои, которых осталось едва ли два десятка из нескольких сотен, согласились с подобным решением. Видели они, что стоим и мы, и весь Теночтитлан на краю пропасти.

Однажды Гремящий щит, который был уже стар, но по-прежнему крепок, призвал меня к себе.

– Вот, – сказал он, выкладывая на стол браслеты. – Отныне они твои по праву.

– Нет.

– Снова перечишь, неуемный звереныш? – он произнес это ласково и с насмешкой. – Снова желаешь показать упрямство свое? Нет в этом нужды.

Гремящий щит закашлялся и, вытерев губы, показал мне ладонь. Она была в крови.