– Почему?

– Еще не время.

– Почему?!

– Еще не время, – эхом отозвалось солнце и погасло. Великая тьма окутала раны, восстанавливая плоть. Ягуар рыдал.

Он проснулся в слезах и, сидя в кровати, долго не мог успокоиться. Не время… когда же наступит время? Когда он, последний Ягуар, забытая тень, сможет уйти? Сидя в ванной под холодным душем, он смывал обиду. Он просто нужен. Сейчас. Здесь. Чтобы другие могли жить. Чтобы Егор открыл глаза. И Великое Солнце обязательно наградит его за терпение.

Залив кукурузные хлопья молоком, Ягуар заставил себя есть, хотя тело отказывалось принимать пищу. Стакан свежевыжатого апельсинового сока завершил завтрак.

Собирался он тщательно. Выглаженная загодя рубашка еще сохранила специфический аромат, который остается после соприкосновения ткани с раскаленным железом. Шелковый галстук змеей скользил по ладони. Квадраты запонок скрепили жесткие манжеты.

Но лишь надев пиджак, Ягуар посмел взглянуть в зеркало.

Маска человека сидела идеально.

Он покинул дом в четверть двенадцатого, а спустя полчаса уже вышел из такси у кладбища. В руках Ягуар держал шесть белых роз, перевязанных черной лентой. Шофер косился на цветы и ленту, но с вопросами не приставал. И Ягуар вознаградил его за сдержанность.

Деньги давно не имели значения.

Сыпал снег. Мелкий и злой, он заметал дорожки и пластиковые венки, скрывал жухлую сырую траву и пустые бутылки. Ягуар старался смотреть прямо перед собой. Хрустел лед. Сквозь тонкую подошву ботинок проникал холод, и уколы его были предупреждением: осторожнее, зверь.

Он осторожен.

И солнце отводит глаза наблюдателям, позволяя просочиться на территорию кладбища. Тень скрывает Ягуара. Страха нет. Он знает, как и куда идти, чтобы остаться незамеченным.

Достигнув развилки, Ягуар позволил себе бросить взгляд налево, где уже собралась толпа в одинаковых траурных одеяниях. Хрипела труба, дребезжали тарелки, и толстая ворона с удивлением наблюдала за людьми. Ей, вороне, был непонятен смысл происходящего.

Ягуару хотелось подойти ближе, заглянуть в массивный гроб из беленого дуба, убедиться, что люди не потревожили вечный покой невесты бога.

Но он сдержал порыв и заставил себя пойти по другой дорожке. Он остановился у какой-то могилы, памятник на которой был достаточно высок и широк, чтобы заслонить Ягуара от любопытствующих, ежели таковые найдутся.

В морозной тишине звуки разносились далеко. Бессмыслица надгробной речи, вязкий вой молитвы, причитания и скульптурная неподвижность некоторых людей.

Массивный мужчина в черном костюме. У мужчины грубое лицо с тяжелыми лбом и подбородком. Глаза будто вдавлены в череп, а уши, напротив, оттопырены. Он уродлив и силен, и эта мощь, скрытая под английской шерстью наряда, завораживает Ягуара.