Но ничего подобного Алька не делала. Она даже руки в замок сжимала — боялась нарушить тонкую связь. И не важно, что связь эта была скорее воображаемой… Ведь должна была быть, хоть какая-нибудь… Алька в это свято верила.

Верила и надеялась.

Момент когда блудная душа вывалилась наружу, Алька пропустила.

Резко оглянулась на приглушённый стон и кинулась помогать не очень трезвой ведьме переместится в близстоящий шезлонг.

— Алька! — Обрадовалась ей подруга. — Я так за тобой соскучилась!

— Я тоже, — призналась Алька, с отеческой нежностью рассматривая благополучно вернувшуюся ведьму.

Глаза ведьмы блестели и красные губы тянулись к почти таким же красным ушам.

— Хи, хи, — сказала ведьма и прижала ладони к бурно вздымающейся груди.

— Ты чего? — Алькины руки всё ещё нервно подрагивали, но губы уже растягивала непроизвольная улыбка.

— Честное слово, я старалась, — хихикая уверяла её Мелина, — но они меня всё равно напоили. Но только уже потом, когда я возвращаться стала. Нет, ну представляешь, гады какие. Я потихоньку, на цыпочках. А они меня поджидали! Хорошо что Сифира меня подтолкнула, а то бы я сама до дома не добралась.

— Погоди, какая Сифира? — Напряглась Алька.

— Ну эта которая золотая.

— Она что живая? Ты с ней говорила?

— Ну да, ты же за этим меня посылала. Или я что-то опять напутала?

— Ну что ты. Ты всё правильно сделала, — поспешила с заверениями Алька плохо соображая о чём, вернее о ком говорит подруга, — она что, действительно богиня?

— Кто? Сифира? Ну ты даёшь… Если она богиня, то я тогда тоже, — и Мелина рассмеялась собственной шутке.

— Так, — сказала Алька, понявшая, что с хмельной ведьмой говорить сложно, но необходимо, — мы сейчас с тобой будем пить кофе.

— Ну уж нет. Я лучше спать. Сама свой кофе пей.

— Не хочешь кофе, будем чай пить, сладенький. Хочешь чай? Я тебе из пакетика сделаю…

— Всамделишный, или как всегда — понарошку? — Заинтересовалась Мелина.