Мальчишка смотрел на Малоуна глазами, полными ужаса.

– С ним все в порядке? – спросил тот.

– Кажется, да, – ответил Соколов.

– Нам нужно уходить, но он должен будет молчать.

Соколов что-то шепнул сыну, и тот часто закивал, показывая, что понял. Малоун подал знак, и все трое вышли из комнаты. Он первым спустился вниз.

Для того чтобы пройти к воротам, требовалось пересечь открытое пространство внутреннего двора.

Коттон обвел взглядом верхние галереи. Никого не заметив, подал знак, и все поспешно двинулись вперед. Пройдя по галерее нижнего уровня, они пересекли рукотворный ручей по деревянному мостику и укрылись в галерее на противоположной стороне.

Пока что все шло хорошо.

* * *

Линь Йон понимал, что чем дольше он остается в этом замкнутом пространстве, тем больше становится риск. Он понятия не имел, сколько братьев ждет снаружи. Определенно, со всеми ему не справиться. Но Линь был полон решимости действовать.

– Выходим отсюда, – приказал он Тану.

Его противник направился к двери.

– Осторожнее, товарищ министр, – шепнул Пау. – Кажется, он сам хочет, чтобы вы вышли отсюда.

– Заткнись!

Однако Пау был прав. Линь сам прочитал то же самое в глазах Тана. Но оставаться здесь было нельзя. Как там сказал председатель Госсовета? «Жизнь человека может быть тяжелее горы Тай или легче гусиного перышка. Какой будет твоя жизнь?»

– Шевелись! – приказал он Пау.

Они медленно направились к выходу. Линь быстро водил взглядом по галереям, ища, не таится ли где-нибудь опасность, и в то же время следил за троими братьями, стоявшими всего в каких-то нескольких метрах от него.

Столько мест, где можно спрятаться…

А он совершенно беззащитен, стоит на возвышении, и от смерти его отделяет только этот старик.