Водитель устремляет взгляд на Вернера. Замечает на его лице улыбку, свидетельствующую, что Дамиан может думать о том же самом.

«Надежда — мать глупых и изменчивая любовница влюбленных», — думает мужчина. А потом усаживается поудобнее и настраивается на долгое ожидание — ожидание, которое увенчается самым большим успехом в его жизни.

6

6

Отвернувшись от окна, я присел на подоконнике. Ева смотрела на меня неуверенно, словно боялась того, что я не пойму всего, что ею двигало.

Однако мне все отлично было понятно. Как-то раз я наткнулся на материалы исследования, касающиеся домашнего насилия в отношении женщин. При их чтении у меня мороз шел по коже. Не помню подробностей, но некоторые статистические данные просто-таки врезались в мою память. Согласно им, от рук таких людей, как Роберт Рейманн, еженедельно погибают три женщины.

Однажды Ева могла стать одной из этих трех. Жестокость в Рейманне нарастала, и ничто не говорило за то, что однажды он изменится. Чтобы вырваться из этого кошмара, моя невеста должна была действовать, соблюдая максимальную осторожность, опасаясь не только Каймана, но и своего мужа. Может, даже прежде всего — его.

Если б он обнаружил, что Ева собирается от него сбежать, все закончилось бы трагедией. Это объясняло, почему она решилась на столь сложную комбинацию. Я на мгновение закрыл глаза, подумав о том, как много женщин находятся в подобном положении. Трех партнеры еженедельно убивают, но сколько еще испытывают адские мучения, подобно Еве? Мучения, остающиеся за закрытыми дверями и потому не попадающие в статистические отчеты…

— Что-то не так? — неожиданно спросила она.

Я поднял веки.

— Нет. Всё о’кей.

— Ты выглядишь обеспокоенным…

Ева поднялась и медленно подошла ко мне. Встала рядом у окна и внимательно оглядела окрестности.

— Заметил что-то подозрительное?

— Нет, — ответил я, беря ее за руку. — Хотя в данной ситуации паранойя была бы нелишней.

Мы стояли лицом к лицу — нас разделяли лишь несколько сантиметров — и всматривались друг в друга так долго, что мне показалось: весь мир на время застыл, давая нам возможность наконец-то насладиться своей близостью.

— Никто нас не выслеживает, — сказала Ева. — Полиция понятия не имеет, где мы. Кайман не напал на наш след, а люди Роберта еще не знают, что случилось.

— Если б так было…

— Я позаботилась об этом. — Ева улыбнулась. — Так что с этой стороны нам ничего не грозит.

— А с какой стороны грозит?