Я с сожалением покивала.

— Знаешь, кто это сделал?

— Нет, — ответила я. — Наверняка кто-то посторонний, нанятый людьми Каймана. Сомневаюсь, что тот использовал бы для убийства своих людей или продажных полицейских.

— Но…

Я прекрасно понимала, о чем он хочет спросить, — и не собиралась уклоняться от ответа. Будет лучше, если Вернер самостоятельно уложит всю информацию в своей голове.

— Но почему обвинили меня? — спросил он после паузы. — Ведь Прокоцкий должен знать, что это не я убил Блица.

— Допустим, он знает.

— Ну?

— Я уже сказала тебе, что он считает себя обязанным охранять меня.

— Вот как?

— Удивляешься? — спросила я, вертя колбу, в которой клокотали пузырьки углекислого газа. — Это полицейский старой закалки, который дал мне слово, что я буду в безопасности. После того как Кайман организовал убийство моих родителей, Прокоцкий поклялся самому себе, что сделает все, дабы такая же судьба не постигла и меня.

— И все же обвинил меня в убийстве, к которому я непричастен?

— Он только обратил внимание прокурора на…

— Вот только не надо. Речь идет о том, что это было его решение. Зачем он так сделал?

— Чтобы уберечь меня, — ответила я с тяжелым вздохом. — Он решил, что именно ты становишься для меня наибольшей угрозой.

Дамиан тихонько фыркнул, словно я сморозила неимоверную глупость.

— Он был уверен, что всю эту операцию проводит Кайман, — добавила я. — И что спустя годы тот нашел способ настичь меня через тебя.

— Хм…

— Прокоцкий был уверен, что ты в конце концов узнаешь правду и отыщешь меня в Приморье. И что следом за тобой туда доберутся те, кто все эти годы намеревались мне отомстить.

— Он мог бы просто…