Она остановилась перед большой изогнутой каменной лестницей, ведущей на второй этаж. Этой лестницей пользовались редко — только когда приходили гости, а с тех пор, как пропала Эльза, гостей они не приглашали. Эллен уставилась в темноту.

Вокруг все похрустывало и пощелкивало, словно старый замок пытался ей что-то сказать. Ей пришлось собрать волю в кулак, чтобы не поддаться страху. К этим звукам ей так и не удалось привыкнуть. Она представить себе не могла, как мама живет тут одна.

— Есть тут кто? — крикнула она, но ей ответило только эхо. — Кто здесь?

И снова только эхо между каменных стен.

Старинные росписи на стенах было трудно различить в темноте, и хотя она знала каждый сюжет, сейчас в них будто таилась угроза.

Эллен подумала о том, что было сказано сегодня. Попыталась разобраться во всех необъяснимых вещах, но не знала, с чего начать. Несколько раз покрутившись вокруг себя на каменном полу, она вошла в темную гостиную. Потрепанное кресло Маргареты пустовало. Включив лампу, она оглядела стопку кроссвордов на журнальном столике. Почему-то вдруг защемило в груди — так очевидно стало одиночество Маргареты. На стенах висели фотографии. Эллен стала разглядывать их одну за другой. Это были семейные портреты. Эллен и Эльза, а также их старший брат Педер — красивые позы, безукоризненные наряды. Словно бы время остановилось.

Подойдя к письменному столу, она зажгла настольную лампу. Зеленый свет осветил пустой стол. Когда она была ребенком, ящики и шкафы всегда были заперты, но сейчас, когда Маргарета живет одна, ей, наверное, нет смысла закрывать их на ключ? Эллен повернула ручку и выдвинула верхний ящик, но тут же машинально задвинула его обратно. Ей не дано право рыться в вещах своей матери — это заложено на каком-то подсознательном уровне. Однако через пару секунд она все же снова выдвинула ящик.

Он был набит доверху, и Эллен невольно улыбнулась этому контрасту — идеальный порядок снаружи и полный хаос внутри.

Здесь были книги о близнецах. Однояйцевых близнецах. Эллен взяла в руки одну из них. «Что близнецы испытывают друг к другу?» Старые книги, изданные в восьмидесятые годы. Эллен подумала, что наука с тех пор сильно продвинулась вперед. «Потерять близнеца». Она прочла аннотацию на задней стороне обложки. «Оставшийся в живых нередко испытывает чувство вины за то, что выжил, хотя могло получиться и наоборот». «Пустая болтовня», — подумала Эллен и положила книгу на место. Хотя на самом деле так и было, просто ей не нравилось об этом читать — словно существовал некий образец, которому все должны были следовать.