Эллен погасила лампу и закрыла окно. В комнате слышалось интенсивное жужжание.

— Эллен.

Она охнула от неожиданности и обернулась.

Эллен, 22:15

Эллен, 22:15

Лунный свет, струившийся в окно, осветил фигуру, сидевшую в одном из кресел.

— Мама. — Облегчение мгновенно сменилось гневом. — Что ты тут делаешь?

— Я смотрю, ты сняла со стены наши портреты.

— Здесь невозможно находиться, почему ты не закрыла окно? Везде насекомые.

Маргарета молча пожала плечами.

— Ты пьяна.

— Вовсе нет. Знаешь, что символизируют насекомые?

— Нет. И знать не желаю.

Большие ночные бабочки и прочие неизвестные ей твари вились вокруг нее. Она принялась отмахиваться от них.

— Они ничего не могут тебе сделать, — медленно произнесла Маргарета.

— Мне все это неприятно. Не понимаю, что ты затеяла. Почему ты сидишь тут?

— Сядь, пожалуйста, — попросила Маргарета, указывая на кресло рядом с собой. — Я решила рассказать тебе всю правду. Больше не могу скрывать.

Эллен нехотя села.

— Сегодня сюда приходил Дидрик. Сказал, что ты расспрашивала его про зерно — и про то, был ли он здесь, на острове, когда пропала Эльза. Педер тоже позвонил мне и сообщил, что ты задавала ему массу вопросов. Наверное, именно этого я подспудно и желала, когда отправила тебя к доктору Хиральго, хотя мне и больно раскрывать тебе правду. Но я больше не в состоянии молчать, Эллен.

— О чем ты?