— Что вы собираетесь делать? — спросила Сара Энсел.

— Пока не знаю.

— Но зато я знаю, что собираюсь делать я. Я собираюсь из всего этого выпутываться. Я собираюсь сохранить свое доброе имя и репутацию.

— Понятно, — сказал Мейсон. — Полагаю, что план ваших действий включает и обращение в полицию?

— В полицию я не пойду, но скрываться от них не буду, если они сами придут ко мне.

— А что вы собираетесь сказать им обо мне? — поинтересовался Мейсон.

— Вы имеете в виду вашу поездку в Парадайс за письмом?

Мейсон кивнул.

Она решительно встретила его взгляд, смотрела сурово и мрачно.

— Я собираюсь сказать им правду.

— Я так и подумал, — сухо заметил Мейсон.

— Мне кажется, мистер Мейсон, что вы не настроены на сотрудничество.

— Я адвокат и сотрудничаю только со своими клиентами.

— Вашими клиентами? Вы хотите сказать, что все еще собираетесь защищать эту женщину после всего, что она сделала, после того, как поставила вас в такое положение, после того, как она лгала вам и…

— Да, я собираюсь ее защищать, — перебил Мейсон. — По крайней мере, я прослежу, чтобы ее дело слушалось в суде, приговор ей выносили в соответствии с действующим законодательством и чтобы при этом соблюдались все положенные процедуры.

— Бывают же на свете такие дураки! — бросила Сара Энсел, встала со стула, с минуту стояла, гневно глядя на Мейсона, потом добавила: — Надо было предполагать, что я зря теряю время.

С этими словами она повернулась и направилась к выходу, резко распахнула дверь, оглянулась через плечо и рявкнула:

— А я еще пыталась вам помочь!

Она вышла в коридор. Мейсон какое-то время смотрел на закрывшуюся дверь.