Ральф осторожно перешагнул мертвого зверя. Но через десять шагов снова остановился. Да, это был койот. Вот его голова. Казалось, она смотрела на них с выражением крайнего изумления, и поначалу Ральф даже не понял, почему у него вдруг возникла такая мысль.

Холли сообразила быстрее.

– У него нет глаз, – сказала она. – Он съел все потроха, но ему не хватило. И он выел ему глаза. Бедный зверь.

– Значит, чужак питается не только человеческим мясом и кровью. И человеческим горем.

– Это все из-за нас, – тихо произнесла Холли. – Главным образом из-за вас и лейтенанта Сабло. Сейчас у него должно быть время спячки, а ему приходится бодрствовать и скрываться. У него нет возможности добыть пищу привычным способом. Наверное, он очень голоден.

– И слаб. Вы говорили, он должен быть слабым.

– Будем надеяться, – сказала Холли. – Все-таки жуткое место. Ненавижу замкнутые пространства.

– Вы всегда можете…

Она опять подтолкнула его в спину.

– Не стойте на месте. И смотрите под ноги.

20

След из бледных светящихся капель тянулся все дальше и дальше. Про себя Ральф называл их каплями пота чужака. Был ли это холодный пот страха, как у него самого? Ральф надеялся, что да. Он надеялся, что эта тварь, затаившаяся в темноте, очень сильно напугана.

Они с Холли миновали еще несколько расщелин в скалистых стенах, уже не отмеченных надписями. Слишком узко; сквозь такие тесные щели не протиснулся бы даже ребенок. Ни туда, ни обратно. Теперь Ральф и Холли снова шагали плечом к плечу, хотя места оставалось впритык. Им было слышно, как где-то вдали капает вода, и один раз Ральф почувствовал новый сквозняк, дувший откуда-то сбоку. Легкое прикосновение к левой щеке, словно ласка призрачных пальцев. Сквозняк шел из узкой расщелины, и движение воздуха создавало гулкий, стонущий звук, как будто кто-то невидимый в темноте дул в пустую стеклянную бутылку. Да, ужасное место. Даже не верится, что люди охотно платили деньги, чтобы войти в этот каменный склеп. Хотя эти люди, конечно, не знали того, что знал и во что теперь верил Ральф. Да, теперь он поверил. Здесь, в темноте, глубоко в недрах земли, можно поверить во что угодно, даже в то, что всегда представлялось тебе невозможным, совершенно нелепым и смехотворным.

– Осторожнее, – сказала Холли. – Там снова сюрприз.

На этот раз – пара сусликов, разодранных в клочья. И чуть дальше – останки гремучей змеи, несколько рваных лохмотьев кожи с характерным ромбовидным рисунком.

Вскоре Ральф с Холли вышли к вершине крутого спуска с таким гладким полом, словно его отполировали специально. Ральф подумал, что это может быть русло какой-нибудь древней подземной реки, существовавшей еще во времена динозавров и пересохшей задолго до рождества Христова. Вдоль одной стороны спуска тянулись вбитые в стену металлические перила, покрытые пятнами ржавчины. Холли посветила на них фонариком, и стали видны не только светящиеся капли, но и вполне четкие отпечатки ладоней и пальцев. Отпечатки, которые наверняка совпадут с отпечатками Клода Болтона, подумал Ральф.