— Ну, что здесь? — послышался над головой голос Зубарева. — Что-то нашли?

— Похоже на то, — не оборачиваясь, буркнул Лунин, — лопату надо, а то мы так весь день копать будем.

За спиной тут же послышался топот бегущего к выходу из подземелья оперативника, а затем его мощный, не терпящий возражений голос:

— Лопаты сюда! Я сказал, лопаты, мать вашу! Живо!

Очевидно решив, что для организации быстрой и эффективной работы сказанного им недостаточно, Зубарев попытался найти более подходящие, по его мнению, для собравшейся аудитории аргументы. Отборный русский мат, столь же энергичный, сколь и доходчивый, ворвался через распахнутую дверь в овощехранилище, глухо ударился о начавшую осыпаться земляную стену и растворился в пыльном полумраке…

Выбравшись наружу, Илья поставил тут же начавшую отряхиваться Рокси на снег и отошел на несколько метров в сторону от толпы, собравшейся у входа в подземелье. Людей с каждой минутой становилось все больше. Весть о только что сделанной жуткой находке в мгновение ока облетела все штабные кабинеты, легко преодолев трехрядное ограждение, промчалась по жилым баракам и цехам промзоны и в тот же миг унеслась в поселок, одномоментно наполнившийся десятками звонков мобильных телефонов и вопрошающими возгласами: «А ты слышал?»

Лунин слышать не хотел, так же, впрочем, как и видеть. Никого. Сделав несколько шагов, он остановился и поднял голову к небу. Порывистый колючий ветер, бушевавший еще с темноты, уже стих, и ясная небесная гладь поражала своей кристально прозрачной, показавшейся вдруг Илье необыкновенно манящей, бесконечностью. Вся эта ослепительная голубизна ринулась вниз, прямо на Лунина, но не раздавила, а пропустила сквозь себя, ласково окутывая со всех сторон необыкновенно ярким светом ставших вдруг такими близкими звезд. На мгновение Илье стало страшно, а затем он понял. Это вовсе не небо обрушилось на него, грозя расплющить о землю, это он сам, Илья Лунин возносится вверх, к звездам, не то на каком-то удивительном, невидимом для всех лифте, не то просто возносится, и вовсе не потому, что он умер, и даже не потому, что умерла Алина Кноль, а просто так, потому, что ему этого захотелось. Ведь что может быть лучше свободно парить в недоступном остальным межзвездном пространстве, на время забыв обо всем: о времени, о земном притяжении, о толпящихся на снегу людях, об Алине Кноль и ее отце…

— Только что Колычев отзвонился, — грубо прервал его полет Зубарев, — похоже, у нас проблемы.

* * *

— Похоже, у нас у всех есть проблемы, — Ринат усмехнулся, пытаясь сохранить хладнокровие, — но будет лучше, если вы не будете пытаться решить их все за мой счет.