– Дойду.
Дойду.
Я встаю и делаю пять шагов. Стас наблюдает за мной.
Я встаю и делаю пять шагов. Стас наблюдает за мной.
– Ясно. Идти ты не можешь.
Ясно. Идти ты не можешь.
– Могу. Только медленно. Ты бы двигал вперед, не такая большая радость ковылять под твоим чутким взором.
Могу. Только медленно. Ты бы двигал вперед, не такая большая радость ковылять под твоим чутким взором.
Уродливыми прыжками добираюсь до одежды. Натягиваю платье, беру шлепанцы и прикидываю расстояние до машины. Стас не спеша одевается и заявляет без улыбки:
Уродливыми прыжками добираюсь до одежды. Натягиваю платье, беру шлепанцы и прикидываю расстояние до машины. Стас не спеша одевается и заявляет без улыбки:
– Я, конечно, никуда не тороплюсь, но такими темпами до тачки ты добредешь к утру, если еще раньше не истечешь кровью.
Я, конечно, никуда не тороплюсь, но такими темпами до тачки ты добредешь к утру, если еще раньше не истечешь кровью.
– Чему ты, само собой, будешь рад.
Чему ты, само собой, будешь рад.
– Наоборот, я же премии лишусь. Может, ты на время свою гордыню в одно место засунешь и я тебя до машины донесу?
Наоборот, я же премии лишусь. Может, ты на время свою гордыню в одно место засунешь и я тебя до машины донесу?
– Засунула. Неси.
Засунула. Неси.
Он подхватывает меня на руки и идет к машине. Сердце стремительно ухает вниз и назад не возвращается. Чувствую я себя хуже некуда. Прижаться к его груди боюсь, не знаю, куда руки деть, а тут еще сердце вернулось на место и стучит так, что глухой услышит.
Он подхватывает меня на руки и идет к машине. Сердце стремительно ухает вниз и назад не возвращается. Чувствую я себя хуже некуда. Прижаться к его груди боюсь, не знаю, куда руки деть, а тут еще сердце вернулось на место и стучит так, что глухой услышит.