Я решаю спуститься в кухню, хоть какое-то развлечение. Прыгаю по ступенькам довольно ловко, ставлю чайник и сижу, глядя в окно. Темно, дождь все еще идет, мелкий, монотонный. Перевожу взгляд на дверь комнаты Стаса. Тишина. Спит, что ли? А может, его вовсе нет? Решаю проверить. Добравшись до двери, интеллигентно стучу.
Я решаю спуститься в кухню, хоть какое-то развлечение. Прыгаю по ступенькам довольно ловко, ставлю чайник и сижу, глядя в окно. Темно, дождь все еще идет, мелкий, монотонный. Перевожу взгляд на дверь комнаты Стаса. Тишина. Спит, что ли? А может, его вовсе нет? Решаю проверить. Добравшись до двери, интеллигентно стучу.
– Да, – резко говорит он, и я вхожу. Стас лежит на кровати и читает. При моем появлении книжку положил и уставился на меня своими дурными глазами.
Да, – резко говорит он, и я вхожу. Стас лежит на кровати и читает. При моем появлении книжку положил и уставился на меня своими дурными глазами.
– Привет, – говорю я и сажусь в кресло возле двери. – Чего читаешь? – Он показывает обложку. – Хорошая книжка?
Привет, – говорю я и сажусь в кресло возле двери. – Чего читаешь? – Он показывает обложку. – Хорошая книжка?
– Дрянь, – голос звучит неприветливо.
Дрянь, – голос звучит неприветливо.
Я придумываю, что бы такого сказать, в конце концов прошу:
Я придумываю, что бы такого сказать, в конце концов прошу:
– Поговори со мной, а?
Поговори со мной, а?
Он швыряет книжку на пол, закидывает руки за голову и полминуты смотрит на меня, не моргая.
Он швыряет книжку на пол, закидывает руки за голову и полминуты смотрит на меня, не моргая.
– Ты со мной в эти игры не играй. Тебе в моей комнате делать нечего. Так что выметайся.
Ты со мной в эти игры не играй. Тебе в моей комнате делать нечего. Так что выметайся.
По лестнице я поднимаюсь за несколько секунд, от бешенства не чувствуя боли.
По лестнице я поднимаюсь за несколько секунд, от бешенства не чувствуя боли.
Как врач и предполагал, нога недолго доставляла мне неудобства, я вновь заняла активную жизненную позицию.