Они прошли через гостиную, дышавшую пятидесятыми, и Оса остановилась на пороге кабинета. Алисы не было, но в воздухе все еще висел запах лавандовых духов. Стены покрыты стеллажами с аккуратно расставленными папками, и Эмилия подумала, не бухгалтерские ли материалы в них содержатся. У стола со стопкой книг стояли два пустых стула.
— Я схожу за ней, а вы можете подождать в гостиной, — предложила Оса.
Эмилия села на черный кожаный диван и посмотрела в панорамное окно, выходившее на задний двор. Маленькая веранда, сад не больше тридцати квадратных метров. В гостиной — мебель пятидесятых-шестидесятых годов. Ничего дорогостоящего, подумала Эмилия. Послышался телефонный звонок.
Вниз по лестнице простучали быстрые шаги, и Оса ответила. В таких домах бывают тонкие гипсокартонные стены, и, хотя Оса понизила голос, Эмилия все слышала.
— Привет, Эрик… Да, он на работе, но Алиса дома. И еще — ко мне пришли. Я потом расскажу.
На полке слева от дивана стоял виниловый проигрыватель; прислушиваясь к разговору, Эмилия нагнулась и стала разбирать надписи на корешках пластинок.
— Да… Могу попросить Алису зайти к тебе потом… Свена-Улофа на выходных не будет, так что мы с тобой… Да, я позвоню… Целую.
Сначала несколько пластинок с классической музыкой и григорианскими хоралами, а потом Эмилия сильно удивилась.
Она встала с дивана, чтобы получше рассмотреть конверты.
— Чьи это пластинки? — спросила Эмилия, когда Оса Понтен вошла в гостиную.
— Старые пластинки Свена-Улофа. Он отказывается их выбрасывать.
Эмилия поставила
— Надеюсь, я не помешала. В смысле — если вам надо поговорить по телефону, я сама могу зайти к Алисе.
Оса улыбнулась.
— Ничего страшного. Звонила моя сестра.
Которую зовут Эрик и с которой ты изменяешь мужу, подумала Эмилия и улыбнулась в ответ.
— Ну что же, тогда подождем Алису?