Фрэнсис зло улыбнулась.

— Ты знал об этом, прежде чем женился на ней.

Джон долго смотрел на нее, поворачивая в руках пустой стакан. Еще немного, и он не сможет больше сдерживать себя — встанет и нальет себе еще виски.

— Не знаю, поверишь ты мне или нет, — сказал он, — но я женился на ней не потому, что хотел досадить тебе. Некоторое время я действительно хотел прожить с ней счастливую жизнь. Я знал, что Вики поверхностна и не очень умна, но она была очень привлекательной и какой-то… предсказуемой. В тебе этого не было вообще, и мне этого хватило. Возможно, если б не война, если б я не совершил во Франции эту страшную ошибку… Я продолжил бы свою политическую карьеру, и она поддерживала бы меня, насколько ей это было под силу. Я знал, что всегда могу рассчитывать на ее лояльность. Война каким-то образом выбила меня из колеи. Я не живу в лачуге, как твой брат, и не рисую, подобно ему, полные кошмаров картины, но меня все здесь доконало. — Он поднял свой стакан, в котором таял последний кубик льда. — Я так много пил в последние двадцать лет, что каждый день удивляюсь, как до сих пор жив. Еще я удивляюсь, что здесь, в Дейлвью, все это еще как-то сохраняется. У меня хорошие работники.

Фрэнсис ничего не возразила в ответ. Она лишь смотрела на парк, раскинувшийся внизу, в котором раньше в это время года осенние цветы образовывали ковер из огненных красок. Запустение было более заметно, чем Джон, очевидно, представлял себе. Между камнями на террасе образовались плотные подушки из мха, балюстраду покрывал зеленый лишайник. Фрэнсис зябко поежилась. Воздух сегодня и без того был прохладным, несмотря на солнце, но здесь, в тени этого огромного каменного дома, было по-настоящему холодно. Фрэнсис опять подумала о том, что она всегда страдала от этого холода, когда находилась в Дейлвью.

— В какой-то момент для меня это стало слишком, — продолжал Джон, — ее очаровательное лицо, ее огромные глаза, ее неспособность понять что-то из того, что происходило во мне… Но, может быть, я вообще всем пресытился. Я сам себя не узнавал. Думаю, алкоголь многое сжигает в человеке, даже то, что делает тебя тем, что ты есть. Он действительно меняет тебя. Ты становишься другим. — Он встал. — К черту, перед тобой мне незачем кривить душой. Принесу еще виски. Ты будешь?

Фрэнсис покачала головой. Она и так лишь притронулась к стакану, тот был почти полон. Посмотрела вслед Джону, когда он направился к двери в дом. В течение последних лет, когда они время от времени встречались — иногда каждую неделю, потом месяц или два не виделись вообще, — она, конечно, не могла не заметить, что Джон пил. Но не представляла себе, что он серьезно болен, или так настойчиво гнала от себя эту мысль, что она действительно никогда не проникала в ее сознание. Степень алкогольной зависимости Джона Фрэнсис реально поняла только этим утром.