Только я собралась сообщить тете Хильде, что не буду смотреть на тварей, как оказалось, что я уже на них смотрю: сначала я заметила одну. Потом шесть. А вскоре их было уже целое поле. Я принялась объяснять Господу Богу, что этот сон мне не нравится, так что, пожалуйста, сделай так, чтобы я проснулась, но тут Брайан велел кондуктору остановить нашу тарахтелку, и я увидела, что на поле находятся также и люди. Люди были с кнутами, твари – в намордниках. Одна тварь – ну хорошо, один «местный» – ухитрилась сдвинуть намордник и запихивала росшую на поле травку себе в рот. Но тут по ее голой спине хлестнули кнутом.

Тварь вскрикнула.

В поле по другую сторону дороги никто не работал, туда-то я и отвела глаза. Через некоторое время я услышала, как Брайан спрашивает:

– Капитан Хильда, вы это всерьез?

– Бригадир же разрешил, не так ли?

– Да, конечно… Но я думал, что он меня разыгрывает. Что ж, хорошо, мадам.

Я ничего не поняла, страшно заинтересовалась и повернулась в ту сторону. Выяснилось, что твари в намордниках, боящиеся людей с кнутами, выглядят совсем не страшно – просто противно. Тетя Хильда снимала их на видео и стерео. Брайан разговаривал с каким-то человеком, который был одет как самый обычный фермер, если не считать Широкой Стрелы.

Брайан повернулся и сказал:

– Капитан Хильда, десятник просит вас показать, которого из местных вы хотите подвергнуть вскрытию.

– Произошло недоразумение, – ответила тетя Хильда.

– Как, мадам? Вы не хотите подвергнуть местного вскрытию?

– Лейтенант, мне сказали, что каждый день либо кто-то из них умирает, либо кого-то забивают. Я хочу вскрыть труп, причем в подходящем месте, с помощью хирургических инструментов и вообще в надлежащих условиях. Я не имею ни малейшего желания, чтобы кого-нибудь из этих бедных созданий умерщвляли.

Мы тут же уехали, Брайан сказал:

– Из двух мест – бойня и лазарет – я предпочел бы второе. Ветеринар у нас бывший специалист с Харли-стрит[84]. Кстати, еще не было случая, чтобы люди чем-либо заражались от этих зверюг. Так что в лазарете не опасно, просто… э-э… неприятно.

Мы отправились в больницу для тварей. Я внутрь не заходила. Вскоре вышел папа, совершенно зеленый. Он присел рядом со мной и вымученно улыбнулся:

– Дити, капитан приказала мне выйти подышать свежим воздухом – и я не стал спорить. Ну как, ты мной гордишься?