– Нас ждали на крыше!

– Кто? Каким образом? Может, у вас есть какое-нибудь радио, которое работает быстрее скорости света? – И я добавил: – Ая, прыг! Умница, хочешь потанцевать в воздухе? Ая замечательно танцует и знает всякие штучки. Выберешь по своему вкусу, Ая?

– Дора научила меня сюите из «Щелкунчика», и я разучиваю танец Феи Драже. Но я еще не готова его исполнить.

– Давай «Голубой Дунай».

– Такое старье?

– Он у тебя хорошо получается. Хотя бы несколько тактов.

Наша Умница любит, когда ее упрашивают. Она закладывала виражи, вертелась на месте и один раз даже прыгнула сама по себе, чтобы набрать высоту, и при этом не сбилась с ритма. Тем временем я вышел на связь и попросил Либби переговорить с Иштар:

– По альтернативному каналу, Либ.

Дити все поняла и закрыла дверцу в переборке, после чего в кабине продолжал звучать вальс Штрауса, а в кормовом отсеке шел секретный разговор по радио.

Когда Дити снова открыла дверцу, я, не отстегиваясь, ждал ее доклада.

– Можешь назвать мне цифру, астронавигатор? – У нас был условный код: «пятьдесят семь» означало пятьдесят семь секунд, а «пять-семь» – пятьдесят семь минут.

– Нет, Зебадия. Ноль. Немедленно.

– Понял. Лазарус, вы можете отсюда узнать свой дом в Глухомани?

– Конечно, но мы оттуда быстро удаляемся.

– Ая Плутишка, клиника, выполняй. Ая, прыг! Где он сейчас, Лазарус?

– Практически под нами. Мне не видно.

Я перевел мою малышку в пике.