— Только те, кто лишен ноши. Обладающим генетической памятью здесь опасно долго находиться. Если патриций занимается наукой, он работает в одиночку или с помощниками. Но все равно — один и не здесь. Норик для нас не подходит. Сам увидишь…

Флайер опустился на отмеченной светящимся значком площадке.

— Фавст Корнелий Цек, к вам прибыли посетители Марк Валерий Корвин и Луций Валерий Флакк, — сообщил приятный женский голос, едва следователь и военный трибун покинули флайер. — Сообщите цель вашего визита, господа.

В воздухе заструилась неясная голограмма — женское лицо в окружении буйных черных кудрей — портрет компьютера, управляющего инсулой.

«Медуза Горгона, да и только, — подумал Марк. — Надеюсь, она не убивает взглядом».

— Цель вашего прибытия, господа? — повторила «Горгона».

Спуск в нижние помещения был заблокирован: Корвин отчетливо видел светящуюся фиолетовым решетку из силовых линий на шлюзовом люке.

— У меня чрезвычайные полномочия сената, — заявил Корвин. — Я расследую дело о похищении детей.

— В чем обвиняется мой патрон? — спросила «Горгона».

— Он только свидетель.

Силовая решетка исчезла, голограмма женской головы превратилась в беспорядочно вихрящийся клубок. Лязгнула, открываясь, стальная дверь. За ней обнаружилась узкая обшарпанная кабинка лифта с тусклым зеркалом и старинным кнопочным пультом управления. Впрочем, кнопки лишь имитировали старину: едва посетители вошли в кабину и Марк сказал: «К хозяину», — как лифт послушно заскользил вниз. Миновал три этажа и застопорился. Двери разошлись. За ними был только свет. Синеватый, призрачный, он лился отовсюду, чередуясь с полосами молочного тумана. Воздух в помещении был совсем иной — воздух хвойного осеннего леса. Ясно ощущалась влага и запах прелой хвои. «Я здесь», — донесся голос из-за туманной завесы.

— А пол здесь имеется? — спросил шепотом Корвин и опасливо шагнул из кабины.

Он ощутил гладкую твердую поверхность. Пол существовал.

Гости двинулись на голос. Почти сразу уперлись в длинное узкое ложе, на котором, сложив руки на груди, накрытый ворсистым пледом, лежал немолодой человек. Коротко остриженные седые волосы плотно облепляли массивный череп. Крючковатый нос, язвительно изогнутый рот, острый подбородок — сходство с Луцием Суллой сразу угадывалось.

Человек поднялся. Подушки на ложе не было — вместо подушки посверкивал контактный терминал.

— Мы хотим с вами поговорить, Корнелий… — Марк поискал глазами, на что бы сесть. — А второго диванчика у вас не найдется?

— Сюда, крошки! — Фавст повернулся, стали видны на затылке черные бородавки соединительных шунтов.