Велев сотрудничать с Виттенгером, Шеф не уточнил насколько тот посвящен в наши дела. С тех пор как мы виделись последний раз, инспектор резко продвинулся по службе. Не знаю, как насчет репутации, но связи у Шефа остались на прежнем уровне. Продвижение по службе, вероятно, и было своеобразной платой за молчание. И за лояльность. Теперь Виттенгера надлежало именовать не иначе как «господин полковник». Когда я связался с ним для того, чтобы назначить встречу, он уже обживал свой новый кабинет и пока мы разговаривали, я пару раз слышал, как с другого терминала к нему обращались голосом секретарши: «Господин полковник, вас вызывает майор такой-то» или «Господин полковник, начальник такого-то управления просит назначить ему время для доклада». А Виттенгер в ответ небрежно бросал: «Пусть подождет» или «Назначьте сами, но только не в понедельник, не во вторник и не…» — и перечислял все дни недели. Мой босс секретарш не держит принципиально, поскольку считает, что в Отделе должны работать только профессионалы. И еще, Шеф убежден, что ни одной секретарше нельзя доверять. Поэтому бедной Яне приходится работать за двоих.

Ко мне Виттенгер отнесся более благосклонно, чем к тому начальнику управления и предложил увидеться завтра утром. О месте встречи мы должны будем договориться отдельно — Виттенгер пообещал перезвонить. Я так понял, ему не хотелось говорить об этом из кабинета.

Таким образом, день у меня выдался свободный, хотя и немного подпорченный — Янина скрытность никак не вязалась с тем, что накануне Шеф неожиданно посвятил меня в детали дела Сторма. Ее странное смущение наводило на мысль, что Шеф дал ей поручение, непосредственно связанное со мной. Мне хотелось немного отвлечься, и я почитал остальные рассказы из «Сборника космических историй». Но отвлечься мне не удалось. Причиной тому послужил последний рассказ из «Сборника…» — «Чужие крылья» — так он был озаглавлен. Рассказ написал некий Антон Свешников — до того момента мне неизвестный. По понятным соображениям, я не стану приводить текст полностью.

В это время года западный ветер высушивает слезу от попавшей в глаз песчинки раньше, чем слеза успевает докатиться до ямочки на щеке, поэтому отъезжающих не одолевает ностальгия, а, наоборот, их охватывает желание уехать из этого гиблого места как можно скорее. Но среди отъезжающих есть и такие, кто находит романтичным заход солнца за Джамаль Марру, когда отбрасываемая горою тень, внезапно ускорившись, накрывает собою тридцатиметровый пилон Космопорта и устремляется на восток, к океану. Впрочем, ни для кого не секрет, что из-за кривизны поверхности Земли, дальше Эн-Нахуда она никогда не забиралась.