Кто-то оттолкнул меня и начал спускаться по узкой, обнесенный перилами винтовой лестнице, которая вела к ракете в глубину, казавшуюся отсюда сверху головокружительной. Потом я почувствовал, как Сети схватила меня за руку и словно сквозь сон услышал ее шепот.

– О, Сэм!.. Она такая великолепная и… такая страшная! Я боюсь ее, Сэм!

– А точно она полетит? – шепнул кто-то.

– Иму мне все рассказал. Мне нужно только передвинуть рычаги. Но сначала все вы должны отойти от меня подальше!

– За нас не бойся, мы уж…

Где-то на чудовищной высоте чернела над нами дверь ракеты, и к ней вела лестница из того же самого неизвестного материала, из которого были сделаны плиты, прикрывающие подземные ходы. Прямо под дверью на боку серой сигары виднелись странные знаки, совсем не похожие на иероглифы. Неизвестный умелец нарисовал или вырезал последовательность групп знаков, казавшихся хаотичным переплетением точек и линий.

– Вы сможете это расшифровать? – повернулся я к Карабинасу и почувствовал, как туман у меня перед глазами постепенно рассеивается.

– Что именно?

– Посмотрите! Под дверь… Это не надпись? Грек задрал вверх голову, напрягая зрение, потом скривил губы.

– Не имею понятия. Это не по-египетски. Напоминает Морзе.

– Наверно, название корабля, – пробормотал Йеттмар.

– Солнечная ладья!

Ренни сделал несколько шагов, потом обернулся к нам.

– Что ж… Да хранит вас… – И, подняв руку к глазам, отвернулся.

Доктор Хубер вырвалась из рук Силади и подбежала к сыну.

– Постой! Нет! Не пущу тебя! Ты мой сын… Все это вздор! Ты мой сын, Ренни, и не имеешь права…

Молодой человек вытер слезы и мягко, но решительно оттолкнул женщину от себя.

– Я должен идти… мама! Они там ждут меня! Тысячи лет ждут, чтобы я вернулся. Мне нужно туда и…

Неожиданно я услышал у себя над ухом шепот Осимы.

– Вы думаете, полетит?