— Сегодня вечером вы получите товар, — сказал Матвеев.

Он не спрашивал, он утверждал. Они тут все и всё друг про друга знали. Зачем же так усложнять систему передачи «товара»? Мудреная схема с гастролерами из России посередине уж очень походила на какую-то подставу.

— Вы получите товар, — повторил Матвеев, — и передадите его нам. В то же условленное место чуть позже подъедет красный «ситроен-берлинго».

— Это ещё что за птица? — поинтересовался я, потому что не представлял себе как выглядит такая модель.

— А это, если по-нашему, каблучок, — пояснил Матвеев, откровенно признаваясь в своем российском происхождении. — Часть товара перегрузите в него. И поедете в кабине рядом со мною. Вторая часть отправится в бронемобиле «Ивеко», и там же будут все ваши люди. Вас ведь пятеро? Я правильно понял?

— Правильно, — нехотя согласился я, уже теперь прикидывая, как стану объяснять ему, почему нас сделалось трое, и на всякий случай спросил: — Чего ради мы должны ехать именно в таком порядке?

— Дело в том, Большаков, что товарищ Ахман оформил диппаспорт только на ваше имя. Остальные проедут на территорию вместе с диппочтой, не подлежащей досмотру.

— Вы возите диппочту в броневиках.

— Всегда! — ответил Матвеев с чувством. — Это и надежнее и солиднее выглядит.

— А зачем тогда класть… — я замялся, — часть товара в этот французский «каблучок»?

— На самый крайний случай. Досмотр чисто теоретически может произойти.

— И тогда за незаконное проникновение на территорию… — я ещё раз запнулся и не стал продолжать, раз уж в этом разговоре ничего нельзя называть конкретно, — …мы будем переданы германским властям?

— Нет, — возразил он, — как российские граждане вы будете переданы Москве.

— Еще лучше, — сказал я почти искренне, ведь мы представления не имели, кто именно займется нами в Москве в случае срыва всей операции.

— Вас это пугает?

— Не знаю, — сказал я честно. — А вы сотрудник посольства?

— Да.

— И гражданин России?

— Нет.

— А-а, гражданин Курдистана, — протянул я.