И что мне делать? Кого звать в консультанты? Цыганку с картами? Шамана с бубном? Авгура с потрошеной курицей? Хироманта? Да уж, всем бредам бред. Хотя… Мысль про шамана, обежав вокруг обеих полушарий моего мозга, показалась мне вдруг не такой уж дурной. Почему бы нет? Уровень хитрожопости у первобытных людей пониже, чем у нынешних. Все-таки как бы природные создания. Среди этих таежных растаманов, при бубнах и шкурах, грубого жулья нет. А главное, к средневековому Парацельсу они по времени ближе, чем академик Ганский с его нейтронами и синхрофазотронами.

Я посмотрел на часы. Сколько там натикало у нового губернатора Прибайкалья? Угу. Между нами то ли четыре, то ли пять часовых поясов. Если здесь вечер, там глубокая ночь, переходящая в утро. Никандров должен быть рад: считанные россияне могут похвастаться тем, что утреннюю побудку Кремль играет им не по радио, как всем смертным, а по телефону. Правда, на часок-другой раньше гимна.

Из шеренги телефонов на столе я выдвинул аппарат тигровой масти, специально для зауральских регионов, набрал номер и стал слушать гудки. Далеко-далеко, на берегу священного Байкала, за тысячи километров от моего письменного стола, сейчас был обязан тонко заверещать сигнал спецсвязи. Сразу в нескольких местах – в рабочем кабинете губернатора, на его казенной даче, в охотничьем домике, в машине, в сортире. Один гудок, второй… Где же ты, Никандров? Тебе давно пора вернуться из Москвы… Ну, наконец!

– Да, Иван Николаевич! – Губернатор геройски сдерживал зевок.

– Владимир Емельянович, доброе утро, – сказал я, глядя в окно на багровый московский закат. – Мы тут посовещались наверху. Вашу смету в части поддержки вымирающих народов можно, пожалуй, взять за основу. Однако… – Я сделал паузу и чуть посмаковал нервное ожидание Никандрова. – Однако есть нюанс. У нас хотят посмотреть на ваших камуцинцев, так сказать, вживую. Вам придется первым утренним чартером доставить в Москву…

– Всех? – затосковал губернатор края. – Все племя?

Я вообразил себе веселую картинку: аэропорт «Домодедово», утро, из чрева грузового Ан-12 прямо на бетон взлетно-посадочной полосы с гиканьем вываливает огромная раскосая толпа в шубах и меховых шапках и пытается развести костер… Ну чем не ремейк монголо-татарского ига? Мэру Москвы нервный припадок обеспечен.

– Нет, хватит одного, – успокоил я Никандрова. – Но самого фактурного. Шамана. Пусть возьмет все свои причиндалы – посох, бубны, бусы, сушеные крокодильи головы… что им еще положено в ассортименте? И переводчика обязательно с ним пришлите. Не знаю, как вы, а я в камуцинском языке ни черта не смыслю… Только учтите, Владимир Емельянович, – добавил я строго, – это должен быть настоящий камуцинский шаман, без балды. Чтобы умел камлать и шаманить по-взрослому. Не вздумайте смухлевать и прислать мне ряженого из местной художественной самодеятельности! Поняли?