– Собираетесь прочесывать свалку? – поинтересовался Григорий, усаживаясь в машину.

– Там видно будет, – хмуро ответил Донской. – Ты лучше расскажи подробнее, что там наболтал этот мальчишка.

Григорий попытался как можно точнее пересказать сбивчивые Пашкины впечатления, особенно подчеркнув детали описания «люкозавра».

– Да, – задумчиво проговорил Донской. – В самом деле, очень похоже. Такое не придумаешь, из пальца не высосешь. Вы добились от него, как он попал на свалку?

– Узнали, но очень мало – он уже засыпал на руках. Какие-то дяди, потом машина, потом домик деревянный. Рядом ручеек шумел, костер горел.

– Значит, все-таки дяди... – Донской нервно усмехнулся. – Ты заметил, Гриша, что последние недели вокруг нас так и вьются какие-то мутные дяди, так и лезут своими ручонками. Надо бы разобраться с этими дядями, да вот не знаю, будет ли время...

– Сворачиваем за милицейским постом? – спросил водитель.

– Да, мальчишка говорил, что бежал через лес недолго.

Через несколько минут три машины остановились под березами, впившись светом фар в беспредельный мрак мусорной страны. Здесь дул ветер, испуганно мерцали звезды, было сыро и прохладно. Ребята уже водили по сторонам объективами инфравизоров.

– Сколько же хлама мы создаем за свою жизнь? – изумленно проговорил Донской, оглядывая стелющиеся перед ним просторы.

– Приблизительно восемь тонн, – отозвался кто-то из темноты. – Какой-то профессор подсчитал.

– О, достойная тема для профессора. И что же, теперь все эти тонны через пальцы просеивать?

Подошел Павлов, со вздохом поглядел во мрак.

– В джипе есть звукоусилитель, – как бы невзначай сказал он.

– Знаю, – отозвался Донской. – И что? Устроим дискотеку, чтоб не мерзнуть?

– Да нет, я про другое. Чем не вариант? – Оба одновременно повернулись к Григорию.

– Тебе слово, товарищ Гриша, – объявил Донской. – Твой голос он лучше всех знает.

Григорий взял микрофон на витом проводе.

– Что говорить? – спросил он. – По имени звать, что ли?

– Нет, кричи: «Леопольд, выходи!»