– Я не знал, а только догадывался. – За несколько минут, что миновали после разоблачения, Никола пришел себя, и кое-как взял себя в руки. – И пытался отговорить князя от этой аферы. Анималы никогда не будут служить Китежу. Но он меня не слушал. Я понял, если… если я не остановлю князя… нас будут уродовать вновь и вновь.
– Уродовать анималов? – переспросила Лери.
– А разве это не уродство? – Никола вытянул свои тонкие руки. – Взгляните, кто я теперь? На кого похож! Ничтожный слабенький уродец…
– Человек, – прошептала Инна.
– Раньше я был кораблем! Я мог уничтожить любого из вас мгновенно… я летал в космосе, переносясь из одной точки в другую лишь силой мысли. Я повелевал огромным телом. Я мог сражаться с эсминцем или крейсером Лация! Я был – воплощенная мощь. А что есть у меня теперь?
– Ты можешь видеть, слышать… – подсказала Лери.
– Я мог это и раньше.
– Любить женщин, – прошептала Инна.
Никола зло рассмеялся:
– Неужели ты думаешь, что за
– По-моему, вас уродуют такие как Василид, продавая замороженные зародыши Неронии в качестве материала, – заметил Марк. – Уродуют строители кораблей, помещая нерожденных детей внутрь живого корабля. Уродуют те, кто заключают вас в теле корабля, как в тюрьме.
– Не большее уродство, чем награждать своих детей памятью десятков поколений, – парировал бывший анимал. – Ради могущества всегда приходится чем-то поступаться. Я отдал тело, а ты – память.
– Что стало с его собратьями? – спросил Флакк. – С теми, кого доставили на Китеж?
– Этого я не знаю, – признался Марк.
– Зато знает мой дорогой родственничек, – Флакк криво усмехнулся.
– Они умерли, – отвечал Константин. Более чем кратко.
– Во время опытов? – спросил Бертран.
– Почти сразу после прибытия на нашу планету. Они слишком много времени провели вне тела.
– Почему тебя оставили здесь, Никола? Ты знаешь? – продолжал задавать вопросы Флакк.