Вот только…
Только никто не шевелился. Все присутствующие замерли на месте. Линда точно смотрела на восковых кукол или на фигуры в музейной диораме. Они, как и сама школа, застыли во времени.
Зато снаружи что-то двигалось. Сквозь окно Линда разглядела игровую площадку, по которой бегали дети. Они скакали, смеялись, визжали – словом, веселились от души. Однако голоса у них были старыми и далеко не наивными, а смех звучал глумливо, издевательски и зловеще.
Линде хотелось одного – уйти. Сбежать отсюда, отыскать дорогу в реальный мир. Но Майла, Брэд и еще один паренек… Они выглядели такими живыми!
Линда робко шагнула вперед. Замерла. Никто не пошевелился, учитель не заорал на нее, не ударил хлыстом. Она чуть осмелела.
– Майла! Брэд!
Никакого ответа. Впрочем, ответа она и не ждала. Линда вытянула руку и дотронулась до плеча Майлы. Обычное плечо, податливое и теплое под одеждой. Сама же Майла никак не реагировала. Линда посмотрела ей в лицо, помахала у нее перед глазами рукой. Ничего. На всякий случай Линда пощупала плечо тусклой девушки слева от Майлы. Оно оказалось твердым и холодным, как у ледяной статуи.
Линда нахмурила брови и присмотрелась к этой девушке внимательней. Она была одной из тех, чье лицо показалось Линде смутно знакомым.
Сейчас Линда его узнала.
Сьюзен Джонсон.
Не взрослая учительница естествознания, а подросток – и все же за партой сидела Сьюзен. Без сомнения. Помимо ужаса, на Линду нахлынула еще и печаль. А кто же те двое парней, чьи лица тоже кажутся знакомыми? Один старшеклассник – Карлос, второй – Раким.
Люди, которых схватила школа. Люди, которых она взяла в плен.
По классной доске визгливо проскрипели когти.
Линда испуганно вздрогнула. Рядом с бородачом стояла Джоди. Выглядела она еще хуже, чем в коридоре. Волосы, которые и так никогда ее не украшали, сейчас лезли клочьями. Лицевые кости неестественно и жутко выпятились. Пятнистая кожа походила на растрескавшуюся резину. Впалые глаза застыли в злобном прищуре. Рот оставался безупречным «О», только внутри теперь рядом с двумя клыками торчали крошечные зубки. Руки директрисы превратились в клешни – одна заметно больше другой, а ноги стали короче и толще.
Джоди вновь царапнула правой клешней по доске и неразборчиво проскрипела:
– Попалась. Сука.
Директриса продолжала меняться на глазах. Линда потрясенно смотрела, как в центре морщинистого лба набухла шишечка, и из нее проклюнулся маленький рог. А ведь в реальном мире ученики сейчас должны были бы сдавать тест!.. Многие отказывались, а те, которые сдавали, нарочно отмечали неправильные ответы. Правая щека Джоди покраснела, затем лопнула. Каждую секунду, чем ниже падал средний экзаменационный балл школы, тем чудовищней преображалась директриса. Она