Ради дела приходилось смотреть на это сквозь пальцы.

Нельзя забывать, что эта женщина являлась одним из важнейших и наиболее дорогостоящих сотрудников моего отдела, я с ней много работал и привык к ее обществу. Она была умна, дьявольски красива, чрезвычайно технична. С ее помощью раскрыли столько дел, что спасли сотни, если не тысячи других жизней. Она была незаменима, являлась шедевром спецмедицины, последним достижением научной мысли. В нее вложили столько средств, до такой степени напихали всяческими устройствами, что повторно осуществить такие траты мне бы уже не позволил никто. В сочетании с врожденными способностями она была великолепным сотрудником.

Как я выяснил уже по приезде, в машине Лорен произошел объемный взрыв какого-то горючего газа, и моя сотрудница пребывала в крайне тяжелом состоянии. Вероятно, сработала газовая бомба...

Врач объяснил, что у Лорен ожог сорока процентов поверхности тела, и для лечения надо срочно найти совместимых кожных доноров, поскольку в банке кожи подходящей группы сейчас нет. У Лорен оказалось очень редкое сочетание антигенов. Причем найти надо за два дня, и плюс лекарства на каждый день по две тысячи кредитов, а на само лечение еще по тысяче... А пока ей будут сливать кровь, диализировать и заливать обратно, но через несколько дней понадобится операция и нужна кожа — по двести кредитов за квадратный дюйм... Я сразу позвонил в финотдел Службы и попытался оформить оплату. На другой день медики заявили мне, что кроме поврежденной поверхности у Лорен еще и степень ожога III-Б. Кто не знает — это последняя степень перед обугливанием, то есть ткани оказались повреждены чуть ли не на дюйм в глубину, а огненными парами у нее обожжены органы дыхания. Простой пересадки кожи тут было мало, нужна какая-то херня, которую делают из живых доноров, но стоила она столько-то... Самое главное — никаких гарантий, а применять такое лечение надо в течение года, а то и полутора лет. Короче — лечение встало бы более чем в сорок тысяч кредитов в месяц.

Врач говорил без особого оптимизма — да, угроза жизни еще есть, но состояние пока стабильное. Прогноз? Осторожный, но вероятно с оперативной работницей уже все кончено. После таких травм списывают вчистую, даже восстановительная терапия не обещает полной реабилитации…

Так. Списывают, значит.

Здесь уже никакие кредиты не помогут, правда, мне дали сутки подумать — согласимся ли мы оплачивать такое или нет...

Контора денег дала только на два дня — обо всей сумме не было и речи. Как мне тогда объяснили, траты и так очень большие, а перспективы весьма сомнительны и туманны. Но мне милостиво разрешили вносить недостающие суммы за свой счет. Явно в финотделе уже все знали, и никаких иллюзий о будущем Лорен не испытывали. А может, и сам Старик руку приложил.