— А сколько времени в среднем занимает создание одной скульптуры?

— Скульптуры бывают разные, но в среднем я работаю от одного дня до месяца.

— Кто приобрел ваши работы, а какие находятся в вашем личном собрании? Читателям это всегда интересно.

— Поскольку я нигде не преподаю, то единственный мой способ заработка — создание работ на заказ. Если клиент мне заказывает скульптуру, то он же за нее и платит. Работы, принадлежащие мне, — это то, что я делал для себя лично. Я копил их всю жизнь, и никогда не было проблем продать эти работы, хотя у меня и нет своей галереи.

— Года этак четыре назад, я побывала на вашей персональной выставке, и вы, насколько я помню, — очень хороший портретист. У вас есть новые портреты?

— Да, есть. Но, к сожалению, я делаю их все реже и реже. Хотя, если мотив меня волнует, я с удовольствием исполняю скульптурный портрет. Меня больше тянет к живому человеку, так уж по природе я создан. Вот, недавно сделал портрет матери академика Незнанского. Она была уже в преклонном возрасте, очень милая дама, в ней чувствовалась культура, обаяние, аристократизм. Несмотря на свой возраст, она старалась твердо держаться на сеансе, хотя ей было очень и очень тяжело.

— Владимир Андреевич, ваша мастерская расположена в промзоне, рядом с автомобильным заводом. Ваше творчество связано с техникой? Вдохновляет ли вас, помогает ли вам индустрия и механические конструкции?

— Я благодарен вам за этот вопрос. Без техники не представляю своего душевного состояния. Без своего любимого "Форда" я — как без рук, вернее — ног. Особенно без современной электроники, без компьютера. У меня неплохая аудиосистема, и когда я ваяю, то в мастерской всегда звучат произведения Баха, Вивальди, Моцарта, Генделя.

— Я заметила, что дарование — явление комплексное: многие выдающиеся музыканты хорошо рисовали — например, Святослав Рихтер. В то же время, некоторые большие художники были прекрасными музыкантами… Это наблюдение правильное, Владимир Андреевич?

— Да, правильное. Был такой гениальный французский портретист — Жан Огюст Доминик Энгр. Он родился в Восемнадцатом веке и мастерски, блистательно играл на скрипке. Если человек ощущает музыку, я думаю, что он сможет чувствовать и изобразительное искусство. Если бы я не был скульптором, я бы очень рассчитывал стать музыкантом. Скрипка, орган — божественные инструменты, голоса человеческих душ, пред ними я встаю на колени. Инструмент, если он в руках большого мастера, такого как Гидон Кремер или Гарри Гродберг, способен затронуть все грани людской души, все волнения сердца.