Айма увела Алого на кухню, уже влюблённая в него по самые уши. Из гостиной слышалось, как она оживлённо беседует с псом, интересуясь, любит ли он куриный суп с сухарями. Сенс и Яника наблюдали за передвижениями Лазаря по комнате с дивана. Точно собаки Павлова, истекающие желудочным соком при виде мясной отбивной, они рефлексивно ждали, когда он заговорит, даже не пытаясь задействовать собственный мозг.

Если мозговая атрофия будет прогрессировать такими темпами, скоро придётся кормить их из одной миски с Алым, подумал Лазарь. Решив не потакать этой распущенности, которой сам же и способствовал, постоянно взваливая на себя роль паровоза, он остановился посреди комнаты и оглядел свои «вагоны».

– Думаю, всё дело в Тихоке, – проговорила Яника, вызвав в Лазаре волну душевного подъёма.

Очень уж хотелось, чтобы она заговорила первой, убедиться, что он выбрал её не зря, что нарушил договор не напрасно.

«Ты ждёшь другого» – подсказал внутренний правдоискатель. – «Ты хочешь в очередной раз убедиться, что не зря выгнал мальчишку по делу, так? Вот в чём причина».

– Продолжай, – сказал Лазарь.

– Может, прозвучит слишком напыщенно, но очень скоро весь мир Энуо сузится до маленького пятнышка света, исходящего от одного единственного софита по имени Тихока. Разбей софит, и Игра проиграна.

– А тебе не кажется, что это как-то слишком… инвазивно, что ли? – спросил Сенсор. Время от времени он вставлял в свою речь умные словечки вроде «инвазивно» или «фрустрация», как бы говоря тем самым: «смотрите, я тоже так умею». – Лазарь, конечно, грубо нарушил правила с тобой в прошлый раз, но просто тупо убивать собаку – это перебор. И уж точно далеко от канонов Игры.

К сожалению, в своём подражательстве Лазарю, он забывал исключать из речи словечки вроде «тупо», «типа» или «ёкарный бабай», чем портил всю пародию.

– Очень мило, что жизнь собаки ты ставишь превыше моей, – беззлобно заметила Яника.

Лазарь взорвался нарочито громким хохотом, и Сенс подпрыгнул от неожиданности. Широкие щёки залились румянцем.

– Я хочу сказать, для Энуо он не собака, а очень даже человек. Брат, которого он потерял полгода назад. Который защищал его, пусть локально, но это всё же лучше, чем одна сплошная «тёмная зона». Убить Тихоку сейчас – всё равно, что толкнуть Антона под колёса машины. И потому я говорю: это слишком круто, и на том стою.

– Слишком круто – не аргумент для Ведущего Игры. Уж мне можешь поверить, – мягко возразила Яника.

Её взгляд скользнул по запястьям, которые она отныне всегда прятала под одеждой с длинным рукавом, и Лазарь быстро отвёл глаза, чтобы она не заметила, что он-то как раз всё заметил. Впервые в жизни ему не хотелось смущать человека, отличного от его отражения в зеркале.