В принципе, первого танца уже было предостаточно. Вернувшись за столик, Дара обнаружила Ника в состоянии, близком к нервному срыву. Поданный к тому времени аперитив (чилийское белое сухое Шардене) можно было обновлять, причём оба бокала сразу. К счастью, разгоревшийся пожар был потушен Дарой в зародыше. Каким-то чудом ей удалось убедить Ника, что происходящее на танцполе – не более чем дружеское дуракаваляние. Пока она оправдывалась, от соседнего столика исправно приходили приятные «посылки» в виде пошлых подмигиваний и лошадиного ржания.

И всё-таки Ник поверил. Или сделал вид, что поверил. В любом случае, дорога ко второму акту была открыта. Расчёт Лазаря состоял в том, чтобы ударить как можно больнее, когда они снова заберут эту веру с вероломством…

… налётчиков в масках, – подсказал внутренний голос.

Когда Дара расправилась с двумя бокалами спиртного (теперь она пила мартини «Бьянко»), при этом почти не прикоснувшись к еде, всё повторилось. На сей раз с поцелуями.

– Облобызал меня всю! Да ещё язык совал!

Сенсор попытался вставить нечто нечленораздельное в своё оправдание, но был придавлен взглядом женщины, изнасилованной в подворотне пьяным бродягой, и заткнулся на полуслове.

Тот факт, что его язык пытался прорваться в ротовую полость лучшей подруги, показался Лазарю весьма занимательным. Либо старый друг настолько хорошо вжился в роль, либо не вживался вовсе.

«Грязные танцы – часть вторая» переполнил чашу терпения Ника. Теперь алкоголем дело не обошлось. Музыка ещё не отыграла, когда он вскочил с места и направился к танцполу с явным намерением пустить в ход кулаки. В этот момент в постановку со своей партией вступил Матвей. Пьяно улыбаясь, он схватил Ника за рукав, не успел тот сделать и пары шагов, и силой развернул к себе. Со слов Сенса, эти двое смотрелись друг против друга, как суровый отец и нашкодивший сынишка. Матвей был тяжелее Ника чуть ли не в два раза, и раза в четыре сильнее. К чести Ника, разница в весе не смутила его. Матвей приготовился произнести заранее заготовленную речь, но не успел раскрыть рта, как рыжий мальчуган кинулся на него, точно Моська на слона.

Один кулак угодил в грудь, другой в живот. Оба удара не несли по своему разящему потенциалу и трети той мощи, которую Матвей вложил в единственный ответный удар, угодивший парню в грудь. Рыжий согнулся пополам, но упасть не успел – Матвей ловко запрыгнул ему подмышку и быстро усадил обратно за стол. Всё произошло так быстро, что никто из посетителей ничего не заметил. А если и заметил – предпочёл не замечать.