И всё это время остальная часть Дикой Охоты продолжала за нами гнаться: несколько дюжин всадников, подобных этому, плюс возможно в два раза большее количество призрачных гончих, всё ещё держащихся на высоте пятидесяти футов над нами и в стольких же позади, и, очевидно, предоставивших первым двух Охотникам право первой попытки.

— Лошадь! — крикнула Кэррин. — Стреляй в лошадь!

Я стиснул зубы. Мне не хотелось этого делать. Насколько мне было известно, это была не настоящая лошадь, а всего лишь маска — под этой призрачной оболочкой вполне мог скрываться ещё один человек.

Всадник снова издал крик, который показался мне странно знакомым и внушал ужас. Снова и снова он пикировал на нас, а я отгонял его винтовкой, в то время как мы гнали на безумной скорости в этой дождливой ночи, обменивая каждую пулю на ещё одну кроху времени.

— Туда! — внезапно прокричал я, указывая налево. — Гони туда! Промзона!

Наконец, мы достигли территории старого металлургического завода.

Кэррин вдавила газ и покатила Харлей на открытую местность, бешено гоня к единственной оставшейся постройке — три бетонных стены около тридцати или сорока футов в длину, идущие параллельно по крайней мере четверть мили — всё, что осталось от металлургического завода США.

Когда копыта лошади ударили по земле, каждое из них высекло множество сердитых серебряных искорок. Чёрный скакун взвизгнул в агонии, а я издал рёв, полный вызова — после века работ на металлургическом заводе, в земле, где приземлился всадник, должно было остаться неимоверное количество следов стали и железа — какая бы сила ни поддерживала Дикую Охоту, она любила всё это ничуть не больше, чем все остальные создания в Феерии.

— Гони между стен! — крикнул я Кэррин. — Ну же, ну же!

— Это безумие! — криком ответила она мне.

— Я знаю!

Она вела Харлей через груды щебня и гнала в непроглядную темень между стенами, а всадник в это время был прямо за нами.

— Ближе! — крикнул я. — Прижми его к стене!

— Зачем?!

Четверть мили — несерьёзное расстояние для рычащего Харлея, а единственное, что ждало нас в конце этого пути — холодные воды озера Мичиган.

— Поторопись! — завопил я.

— Арргх! — прорычала Кэррин и резко замедлила Харлей, срезав вправо.

Через мгновение всадник оказался вплотную к нам, и хотя через окружающую его тьму нельзя было различить выражения его лица, язык его тела выдавал, что наш манёвр стал для него полной неожиданностью.

«Теперь опасная часть плана», — подумал я, и это заставило меня истерично захихикать. Только теперь вся эта затея становилась опасной.