Боль внезапно прошла. И все прошло: Вяземская запомнила последнее ощущение — она упала, и густые черные волны сомкнулись над ее лицом. Чей-то тихий голос позвал: «Анна!», и наступила тишина…

54

54

«Восьмерка» затормозила на стоянке перед воротами института. Рюмин выскочил из машины и бросился к проходной.

— Вяземская… Анна Сергеевна… Она приезжала сюда?

— Она только что уехала, — степенно ответил охранник. — С молодым человеком, — многозначительно добавил он.

Капитан перепрыгнул турникет и ринулся в «дежурку».

— Ключи! — воскликнул он. — Где ключи от боксового отделения в пятом корпусе?

Охранник опешил. Когда он устраивался на работу, начальник охраны утверждал, что обязанности несложные. Главное — не допустить побега из стен института. Но сейчас складывалась прямо противоположная ситуация. Перед ним был типичный безумец — глаза навыкате, короткие волосы стоят дыбом, язык заплетается… Натуральный маньяк, которому вздумалось вернуться в родную обитель!

Охранник повернулся боком, пряча висевшую на поясе связку универсальных ключей. Рука между тем потянулась к электрошокеру.

Рюмин опередил его: коротким несильным ударом выбил шокер и сорвал с ремня связку.

Охранник замер, переводя взгляд с психа на круглую красную кнопку, укрепленную на стене. Капитан понял, о чем он думает.

— Это — «тревога»? — спросил он.

Охранник утвердительно кивнул.

— Чего же ты ждешь? — Рюмин нажал красный кругляш и под вой сирены побежал к пятому корпусу.

* * *

Капитан ворвался в третий бокс и на мгновение застыл в нерешительности. Перед ним лежала женщина в больничной одежде, но в полутьме Рюмин не мог разобрать, кто это. Анна? Или все-таки — Лиза?

В любом случае она нуждалась в немедленной помощи. Губы посинели, тело было холодным, несчастная ничего не видела и не слышала. Она далее не дышала.

Рюмин знал, что сделает это, кто бы перед ним ни находился. Но прежде он должен был убедиться, что не ошибся; что это — не Лиза и она не вцепится ему в лицо, когда очнется. Капитан расстегнул на груди женщины больничную пижаму. Кожа была чистой — никаких царапин, никаких старых рубцов. Анна!

Рюмин взял ее на руки, положил на пол. Стащил с себя кожаный френч, свернул в узел и засунул Вяземской под плечи. Затем зажал ей нос, глубоко вдохнул и припал к посиневшим губам.