– Ты чувствуешь это, Гатус?

– Тан полковник?

– Сама смерть на нашей стороне, ее порождения служат нам щитом. Чуешь, как в воздухе вместе с запахом гари витает дух победы?

Конечно, это полная чушь, но адъютант все понял правильно и отстранился. Если командир не способен манипулировать мыслями солдат, то и сами солдаты ему не подвластны. Смерть страшна лишь тогда, когда она угрожает нам, но если смерть на нашей стороне, то горе нашим врагам. Боевой дух следует поднять как можно быстрее, ведь если солдат ступает на поле боя с холодным сердцем, с холодным сердцем он там и остается.

Мы достигли погрузочной станции. Она оказалась наполовину разрушена, но оставшиеся здания казались хорошо укрепленными и на них были защитники. Нас обдали куцым огнем, но потом разглядели знамена и согласились пустить парламентера. Получив разрешение на проход, мы выдвинулись к ближайшему мосту через канал, оставив раненых на руках у защитников опорной точки.

С того времени, когда принц прошел по мосту, он снова перекочевал в руки повстанцев, которые уже начинали минирование стратегически важного объекта. Штурм получился стремительным. Л’Румар, не колеблясь, послал вперед с десяток своих тварей, а когда они основательно сократили количество охраны, дело довершили мои солдаты. Они старались держаться подальше от жутких союзников, но я чувствовал, что признаки нараставшей паники развеялись. Приятно думать, что сама смерть выступает на твоей стороне.

Подрывники сдались в плен без боя, все иностранцы и все в довольно-таки почтенном возрасте, карахсепийцы, раххиримы и другие северяне. Времени и ресурсов для обеспечения охраны у меня не было, поэтому наемникам дали выбор: либо прыгать в ледяные воды канала, либо быть расстрелянными. Последние круги на воде еще не рассеялись, когда мы вошли в Тромбпайк.

До того удавалось продвигаться сравнительно без боев и потерь, в Кемпертоне и Брудже доминировали войска Императора, но Тромбпайк стал главной ареной боевых действий. Резня не прекращалась ни на минуту, засеивая улицы района телами сынов одной нации. Ни о какой быстрой победе не могло быть и речи, роялисты и бунтари рвали друг друга… И мы окунулись в этот крововорот с плавающими в нем кусками растерзанных трупов. Мы шли боем, не жалея казенных патронов и магических снарядов, которыми нас снабдили служащие дворцового арсенала. Мы несли потери, которых могло быть больше, если бы не зачищающие дома чудовища.

– Сюда бы Дорэ! – прокашлял Инчиваль, спускаясь с ночного неба.

– И не говори!

– Кто такой Дорэ? – Безупречный тан разрядил револьвер в темный зев окна пятого этажа и спрятался за почтовым ящиком, чтобы перезарядить оружие.