— Звучит многообещающе, мистер Хьюз. Но предупреждаю: я не из тех простушек, которым назначают свидание по телефону мужчины с завораживающими голосами. Думаю, встретиться нам следует. Сегодня в десять я буду ждать вас в «Найт-гардене». Не забудьте сказать швейцару — все зовут его Раффи, — что я назначила вам встречу. Я предупрежу его. И — на всякий случай: я люблю шутку, но только хорошую. До свидания, мистер Хьюз.

По мнению Андрея, это был тот случай, когда торопиться с выводами не следует. Не исключено, думал он, что ключ ко многим странным несоответствиям, громоздящимся вокруг всего дела Бертье, начиная от гибели несчастной собачонки до театрализованного самоубийства самого маньяка, находится в руках Анны. Он подозревал уже, что это за ключ, но от подозрения до фактов было еще далеко. К тому же и сама Анна… Чем больше он размышлял о ней, тем меньше она походила на ветреное создание, способное обслуживать не только простейшую потребность Бертье, но и вообще служить на посылках в подозрительном заведении Джины Роулз. Городецкий раздумывал о том, не переиграл ли он, назвавшись Арри Хьюзом. И хотя Инклав высказал ему по этому поводу очевидное одобрение, сам он не переоценивал свой успех, несмотря на то что главная цель была достигнута — Анна согласилась на встречу с ним.

Следовало подумать, случайно ли местом встречи выбран «Блэк-Найт-гарден». Журналисту, даже успешно делающему карьеру, заведение такого типа явно было не по карману, если, конечно, исходить из того, что он живет только на средства, заработанные пером. Назначая свидание в этом ресторане, Анна как бы подчеркивала свою принадлежность к определенному социальному кругу, где журналистов почитали постольку, поскольку с печатью приходилось считаться скорее как с неизбежным злом, чем с областью деятельности, обеспечивающей успех. И швейцара («Все зовут его Раффи», — вспомнил Андрей) с именем, скорее напоминающим собачью кличку, подсунули ему как пароль, намекая: без рекомендации, дескать, могут и на порог не пустить. Арри Хьюза, может быть, и не пустили бы, Андрея Городецкого, идущего на свидание с дамой, остановить мог только танк, да и то, пожалуй, не самый легкий.

Когда знаешь себе цену, подобная мысль утешает, однако действия, которые, казалось бы, должны из нее вытекать, не обязательно оказываются таковыми. Времени до десяти вечера оставалось достаточно, чтобы съездить в Бэдфул и вернуться обратно. Но смысла в этом не было. Поэтому Городецкий снял номер в отеле, где он обычно останавливался, бывая по делам в городе, а потом повел вдруг себя в манере, не очень-то ему свойственной.