— Вот они, коды, — сказал я Матвею, с болезненным злорадством наблюдая, как вытягивается его лицо. — Здесь, в записке. Она уже у вас.

— Я не понимаю этого шифра, — отозвался он, сатанея, — пока соответствующий отдел, если он еще не приступил к эвакуации, расшифрует запись, пройдет больше шести часов. Вы хотите из глупого тщеславия погубить материк?!

— Глупое тщеславие здесь только ваше, Матвей Петрович. — Я потянул за край картины. — Отдайте лотос и займитесь своими обязанностями, а я попытаюсь отыскать коды. Думаете, госпожа Ванна была слишком высокого мнения обо мне?! Что ж, если правы вы, а не она — вам стоит найти в космолете место и для себя. Я останусь здесь и через пять часов тридцать четыре минуты введу в главный компьютер нужные цифры. Где «комната с красной кнопкой» — я знаю, можете не провожать.

Он глянул на меня тяжело и гневно, но тотчас развернулся и быстрым шагом двинулся дальше по коридору, продолжая командовать эвакуацией. Картина осталась у меня в руке. Но сил продолжать браваду не было.

— Коновалов, — окликнул я его, — что сделают с ее телом?

— Лишнего транспорта на Землю сейчас нет. — Несмотря на приличное расстояние, он услышал меня. — И госпожу академика, и госпожу гендиректора кремируют. Если отыщете коды, потом заберете их прах и переправите по своему усмотрению. А теперь извините, мне надо позаботиться о живых.

— Мне тоже, — ответил я тихо, так что он уже не мог услышать. Набрал номер Анны. На экране бродили круги видеофонного вызова — занято. Я на ходу вызвал Первого и попросил доступа в корпоративную сеть услуг. Тот некоторое время не отвечал, видимо, связываясь с Матвеем, а потом и вовсе отключился, но вместо него в видеофоне появилось гладкое, как у Шалтая-болтая, лицо виртуального оператора. Я заказал кар к центральному входу главного здания «Нако» и еще один — к дому Аполинарии Родионовны. У Анны снова оказалось занято, и я нашел местный телефон и позвонил бабушке Стерн. Она принципиально не пользовалась видеофоном, но ее поставленный глубокий голос лучше любой камеры демонстрировал эмоции пожилой дамы.

— Какое счастье, Носферату Александрович! — воскликнула она. — Объясните им, что я никуда не поеду! Это глупость, безобразие и бред! Да-да, Витязь, и не смейте трогать мои вещи. Все останется на своих местах!

— Полина Родионовна, я скоро буду у вас. — Спокойствие, которое давалось мне с таким трудом, оказалось заразительным. Старушка перестала возмущаться. — Позвольте Витязю собрать ваши вещи. Мне жаль, но настало время осуществить вашу мечту, пусть и не так, как вы предполагали. Вы полетите на Землю, моя дорогая Полина Родионовна. Вернетесь на родину предков, в Россию. Гробов там не так уж много…