Арсений-Миранда вскочил и побежал туда!

Уже огибая заснеженный огород, увидел, что за углом сарая копошатся несколько мужских фигур. Агенты боялись встать, ползком подтаскивали к сараю окровавленный обрубок — торс, руки, голова. Все, что осталось от агента, не успевшего попасть в охранную зону портала.

Выжившие — два агента и один клон, держались неплохо. Когда островитяне повели замерзших мужиков в дом Кукушкиных, один из них, назвавшийся Джимми Смитом, даже пошутил:

— Н-да, Хорн, получили бы мы возможность физической телепортации, валялись бы нынче в сугробах при термокостюмах и в ус не дули. Чего-нибудь горяченького попить найдется?..

В доме было все еще тепло. Тамара закрыла окно в спаленке Катерина и забила подушкой в дыру в стекле. Арсений-Миранда, переговариваясь со спасенными агентами, переложил мертвого Тимофея с пола на кровать.

— Парни, что это за квадратная штуковину по вам пульнула? — интересовалась подполковник у Смита, греющего руки на чайной чашке. — Я давно не была в Центре, наши умники опять что-то новенькое изобрели?

Джимми, бывший главным в выжившей группе, насупился:

— Я о подобной разработке даже не слышал. И в любом случае, наши не могли ее сюда материально перебросить. Мы с вами еще только договариваемся.

— А Платон погибнет лишь в июле…, - негромко и задумчиво пробормотала Хорн.

— Платон погиб? — оживился Смит и выразительно поглядел на коллегу Кеико Ямамото, выглядевшего стопроцентным рязанским увальнем. — Давно?!

— В июле этого года, — чуть громче подтвердила подполковник, ради общения с коллегами бывшая альфой тела Журбина.

— Это точно?!

— Абсолютно. Взорвался на моих глазах. Без вариантов. Мы соблюдали параграф «Здесь и Сейчас».

Смит закрыл ладонями, сложенными лодочкой, нос и губы, закачался взад-вперед, забормотал под пальцами:

— Боже мой, боже мой, неужели все закончилось… Неужели все закончилось?!

Ямамото обессиленно закрыл глаза и кажется тоже стал молиться.

Безразличный клон доедал второй пирог с капустой. Эти пироги Тимоха так любил!..

Журбин-Хорн почувствовал что до его лодыжки дотронулась мягкая кошачья лапа, опустил глаза на сидящего возле его ног Василия-Жюли. Кот многозначительно стрельнул глазами на входную дверь.

Арсений догадался, что профессор просит его выйти и закрыться, так как рядом телепат-изделие закусывал. Напарники вышли на крыльцо и Журбин накрыл себя и Василия-Жюли коконом ментальной неприкосновенности. От «ученого кота» поплыли образы…